Школьная библиотека

его не узнаю... Но неужели вы думаете..

- Тише! он, кажется, идет сюда, - произнес шепотом Лежнев. - А Наталья не ребенок, поверьте мне, хотя, к несчастию, неопытна, как ребенок. Вы увидите, эта девочка удивит всех нас

- Каким это образом?

- А вот каким образом... Знаете ли, что именно такие девочки топятся,принимают яду и так далее? Вы не глядите, что она такая тихая: страсти вней сильные и характер тоже ой-ой!

- Ну, уж это, мне кажется, вы в поэзию вдаетесь. Такому флегматику,как вы, пожалуй, и я покажусь вулканом

- Ну, нет! - проговорил с улыбкой Лежнев.....

родственное участие... А потому я надеюсь, вы не найдете моего вопросанескромным: скажите, ваше сердце до сих пор совершенно спокойно?

Наталья вся вспыхнула и ничего не сказала. Рудин остановился, и онаостановилась

- Вы не сердитесь на меня? - спросил он

- Нет, - проговорила она, - но я никак не ожидала..

- Впрочем, - продолжал он. - вы можете не отвечать мне. Ваша тайнамне известна

Наталья почти с испугом взглянула на него

- Да... да; я знаю, кто вам нравится. И я должен сказать - лучшеговыбора вы сделать не могли.....

Героем вечера был Пигасов. Рудин уступил ему поле сражения. Он оченьсмешил Дарью Михайловну; сперва он рассказывал об одном своем соседе,который, состоя лет тридцать под башмаком жены, до того обабился, что,переходя однажды, в присутствии Пигасова, мелкую лужицу, занес назад руку и отвел вбок фалды сюртука, как женщины это делают со своими юбками

Потом он обратился к другому помещику, который сначала был масоном, потом меланхоликом, потом желал быть банкиром

- Как же это вы были масоном, Филипп Степаныч? - спросил его Пигасов

- Известно как: я носил длинный ноготь на пятом пальце

Но больше всего смеялась Дарья Михайловна, когда Пигасов пустилсярассуждать о любви и уверять, что и о нем вздыхали, что одна пылкая немка называла его даже "аппетитным Африканчиком и хрипунчиком".....

окно

Губы его слегка подергивало. Ему было неловко; но он старался скрытьсвое замешательство

- Я вас не ждал, точно, - возразил Волынцев, - я скорее, после вчерашнего дня, мог ждать кого-нибудь - с поручением от вас

- Я понимаю, что вы хотите сказать, - промолвил Рудин, садясь, - иочень рад вашей откровенности. Этак гораздо лучше. Я сам приехал к вамкак к благородному человеку

- Нельзя ли без комплиментов? - заметил Волынцев

- Я желаю объяснить вам, зачем я приехал

- Мы с вами знакомы: почему же вам и не приехать ко мне? Притом же выне в первый раз удостоиваете меня своим посещением

- Я приехал к вам как благородный человек к благородному человеку, повторил Рудин, - и хочу теперь сослаться на собственный ваш суд.....

- Михайло Михайлыч приехал, - сказала она, - хочешь ты его видеть?

- Хочу, - ответил Волынцев, - пошли его сюда

Лежнев вошел

- Что - ты нездоров? - спросил он, усаживаясь на кресла возле дивана

Волынцев приподнялся, оперся на локоть, долго, долго посмотрел своемуприятелю в лицо и тут же передал ему весь свой разговор с Рудиным, отслова до слова. Он никогда до тех пор и не намекал Лежневу о своихчувствах к Наталье, хотя и догадывался, что они для него не были скрыты

- Ну, брат, удивил ты меня, - проговорил Лежнев, как только Волынцевкончил свой рассказ.....

- Ах, как бы не подсмотрели нас! - твердила Маша. - Уж и тому дивиться надо, как мы из дому-то вышли. Как бы мамзель не проснулась..

Благо, недалеко... А уж они ждут-с, - прибавила она, увидев внезапностатную фигуру Рудина, картинно стоявшего на плотине, - только напрасноони этак на юру стоят - сошли бы в лощину

Наталья остановилась

- Подожди здесь, Маша, у сосен, - промолвила она и спустилась к пруду

Рудин подошел к ней и остановился в изумлении. Такого выражения онеще не замечал на ее лице.....

кончено

- Вам надо успокоиться, Наталья Алексеевна, - начал было Рудин, - намнадо вдвоем подумать, какие меры..

- Вы так часто говорили о самопожертвовании, - перебила она, - нознаете ли, если б вы сказали мне сегодня, сейчас: "Я тебя люблю, но яжениться не могу, я не отвечаю за будущее, дай мне руку и ступай замной", - знаете ли, что я бы пошла за вами, знаете ли, что я на все решилась? Но, верно, от слова до дела еще далеко, и вы теперь струсилиточно так же, как струсили третьего дня за обедом перед Волынцевым!

Краска бросилась в лицо Рудину.....

нии к другой особе, - что ты думаешь, убивши философа, ты дела свои поправишь?

Волынцев бросился в кресла

- Так уеду я куда-нибудь! А то здесь тоска мне просто сердце отдавила; просто места нигде найти не могу

- Уедешь... вот это другое дело! Вот с этим я согласен. И знаешь ли,что я тебе предлагаю? Поедем-ка вместе - на Кавказ или так просто в Малороссию, галушки есть. Славное, брат, дело!

- Да; а сестру-то с кем оставим?

- А почему же Александре Павловне не поехать с нами? Ей-богу, отличновыйдет. Ухаживать за ней, уж за это я берусь! Ни в чем недостатка иметьне будет; коли захочет, каждый вечер серенаду под окном устрою; ямщиководеколоном надушу, цветы по дорогам натыкаю.....

щает об этом своих знакомых. Оно, если хотите, с некоторой точки зрения,недурно; но отъезд его помешал осуществиться одному удивительнейшемупредприятию, о котором мы начали было толковать с вашим братом

- Что такое? какое предприятие?

- А вот какое. Я предлагал вашему брату поехать для развлечения путешествовать и взять вас с собой. Ухаживать, собственно, за вами бралсяя..

- Вот прекрасно! - воскликнула Александра Павловна, - воображаю себе,как бы вы за мною ухаживали. Да вы бы меня с голоду уморили

- Вы это потому так говорите, Александра Павловна, что не знаете меня.....

Он наскоро уложился и с нетерпением начал ожидать мгновения отъезда

Все в доме очень удивились, узнав об его намерении; даже люди глядели нанего с недоумением. Басистов не скрывал своей горести. Наталья явно избегала Рудина. Она старалась не встречаться с ним взорами; однако он успел всунуть ей в руку свое письмо. За обедом Дарья Михайловна еще разповторила, что надеется увидеть его перед отъездом в Москву, но Рудинничего не отвечал ей. Пандалевский чаще всех с ним заговаривал. Рудинане раз подмывало броситься на него и поколотить его цветущее и румяноелицо.....