Школьная библиотека

задумался, потом сказал Василисе:

- Вы, пане, дайте нам расписку... (Какая-то дума беспокоила его, онхмурил лоб гармоникой.)

- Как? - шепнул Василиса.

- Расписку, що вы нам вещи выдалы, - пояснил волк, глядя в землю.

Василиса изменился в лице, его щеки порозовели.

- Но как же... Я же... (Он хотел крикнуть: "Как, я же еще и расписку?!"- но у него не вышли эти слова, а вышли другие.) вы... вам надлежитрасписаться, так сказать...

- Ой, убить тебе треба, як собаку. У-у, кровопийца... Знаю я, что тыдумаешь. Знаю. Ты, як бы твоя власть была, изничтожил бы нас, якнасекомых. У-у, вижу я, добром с тобой не сговоришь. Хлопцы, ставь его кстенке. У, як вдарю...

Он рассердился и нервно притиснул Василису к стене, ухватив его рукойза горло, отчего Василиса мгновенно стал красным.

- Ай! - в ужасе вскрикнула Ванда и ухватила за руку волка, - что вы.Помилуйте... Вася, напиши, напиши...

Волк выпустил инженерово горло, и с хрустом в сторону отскочил, как напружине, воротничок. Василиса и сам не заметил, как оказался сидящим вкресле. Руки его тряслись. Он оторвал от блокнота листок, макнул перо.Настала тишина, и в тишине было слышно, как в кармане волка стучалстеклянный глобус.

- Как же писать? - спросил Василиса слабым, хрипловатым голосом.

Волк задумался, поморгал глазами.

- Пышить... по предписанию штаба сичевого куреня... вещи... вещи... вразмере... у целости сдал...

- В разм... - как-то скрипнул Василиса и сейчас же умолк.

- ...Сдал при обыске. И претензий нияких не маю. И подпишить...

Тут Василиса собрал остатки последнего духа и спросил, отведя глаза:

- А кому?

Волк подозрительно посмотрел на Василису, но сдержал негодование итолько вздохнул.

- Пишить: получив... получили у целости Немоляка (он задумался,посмотрел на урода) ...Кирпатый и отаман Ураган.

Василиса, мутно глядя в бумагу, писал под его диктовку. Написавтребуемое, вместо подписи поставил дрожащую "Василис", протянул бумагуволку. Тот взял листок и стал в него вглядываться.

В это время далеко на лестнице вверху загремели стеклянные двери,послышались шаги и грянул голос Мышлаевского.

Лицо волка резко изменилось, потемнело. Зашевелились его спутники. Волкстал бурым и тихонько крикнул: "Ша". Он вытащил из кармана браунинг инаправил его на Василису, и тот страдальчески улыбнулся. За дверями вкоридоре слышались шаги, перекликанья. Потом слышно было, как прогремелболт, крюк, цепь - запирали дверь. Еще пробежали шаги, донесся смехмужчины. После этого стукнула стеклянная дверь, ушли ввысь замирающиешаги, и все стихло. Урод вышел в переднюю, наклонился к двери иприслушался. Когда он вернулся, многозначительно переглянулся с волком, ивсе, теснясь, стали выходить в переднюю. Там, в передней, гигант пошевелилпальцами в тесноватых ботинках и сказал:

- Холодно буде.

Он надел Василисины галоши.

Волк повернулся к Василисе и заговорил мягким голосом, бегая глазами:

- Вы вот що, пане... Вы молчите, що мы были у вас. Бо як вы накапаетена нас, то вас наши хлопцы вбьють. С квартиры до утра не выходите, за цестрого взыскуеться...

- Прощении просим, - сказал провалившийся нос гнилым голосом.

Румяный гигант ничего не сказал, только застенчиво посмотрел наВасилису и искоса, радостно - на сияющие галоши. Шли они из двери Василисыпо коридору к уличной двери, почему-то приподымаясь на цыпочки, быстро,толкаясь. Прогремели запоры, глянуло темное небо, и Василиса холоднымируками запер болты, голова его кружилась, и мгновенно ему показалось, чтоон видит сон. Тотчас сердце его упало, потом заколотилось часто, часто. Впередней рыдала Ванда. Она упала на сундук, стукнулась головой об стену,крупные слезы залили ее лицо.

- Боже! Что же это такое?.. Боже. Боже. Вася... Среди бела дня. Что жеэто делается?..

Василиса трясся перед ней, как лист, лицо его было искажено.

- Вася, - вскричала Ванда, - ты знаешь... Это никакой не штаб, не полк.Вася! Это были бандиты!

- Я сам, сам понял, - бормотал Василиса, в отчаянии разводя руками.

- Господи! - вскрикнула Ванда. - Нужно бежать скорей, сию минуту, сиюминуту заявить, ловить их. Ловить! Царица небесная! Все вещи. Все! Все! Ихоть бы кто-нибудь, кто-нибудь... А?.. - Она затряслась, скатилась ссундука на пол, закрыла лицо руками. Волосы ее разметались, кофточкарасстегнулась на сп8не.

- Куда ж, куда?.. - спрашивал Василиса.

- Боже мой, в штаб, в варту! Заявление подать. Скорей. Что ж этотакое?!

Василиса топтался на месте, вдруг кинулся бежать в дверь. Он налетел настеклянную преграду и поднял грохот.

Все, кроме Шервинского и Елены, толпились в квартире Василисы.Лариосик, бледный, стоял в дверях. Мышлаевский, раздвинув ноги, погляделна опорки и лохмотья, брошенные неизвестными посетителями, повернулся кВасилисе.

- Пиши пропало. Это бандиты. Благодарите бога, что живы остались. Я,сказать по правде, удивлен, что вы так дешево отделались.

- Боже... что они с нами сделали! - сказала Ванда.

- Они угрожали мне смертью.

- Спасибо, что угрозу не привели в исполнение. Первый раз такую штукувижу.

- Чисто сделано, - тихонько подтвердил Карась.

- Что же теперь делать?.. - замирая, спросил Василиса. - Бежатьжаловаться?.. Куда?.. Ради бога, Виктор Викторович, посоветуйте.

Мышлаевский крякнул, подумал.

- Никуда я вам жаловаться не советую, - молвил он, - во-первых, их непоймают - раз. - Он загнул длинный палец, - во-вторых...

- Вася, ты помнишь, они сказали, что убьют, если ты заявишь?

- Ну, это вздор, - Мышлаевский нахмурился, - никто не убьет, но,говорю, не поймают их, да и ловить никто не станет, а второе, - он загнулвторой палец, - ведь вам придется заявить, что у вас взяли, вы говорите,царские деньги... Нуте-с, вы заявите там в штаб этот ихний или куда там, аони вам, чего доброго, второй обыск устроят.

- Может быть, очень может быть, - подтвердил высокий специалистНиколка.

Василиса, растерзанный, облитый водой после обморока, поник головой,Ванда тихо заплакала, прислонившись к притолоке, всем стало их жаль.Лариосик тяжело вздохнул у дверей и выкатил мутные глаза.

- Вот оно, у каждого свое горе, - прошептал он.

- Чем же они были вооружены? - спросил Николка.

- Боже мой. У обоих револьверы, а третий... Вася, у третьего ничего небыло?

- У двух револьверы, - слабо подтвердил Василиса.

- Какие не заметили? - деловито добивался Николка.

- Ведь я ж не знаю, - вздохнув, ответил Василиса, - не знаю я систем.Один большой черный, другой маленький черный с цепочкой.

- Цепочка, - вздохнула Ванда.

Николка нахмурился и искоса, как птица, посмотрел на Василису. Онпотоптался на месте, потом беспокойно двинулся и проворно отправился кдвери. Лариосик поплелся за ним. Лариосик не достиг еще столовой, когда изНиколкиной комнаты долетел звон стекла и Николкин вопль. Лариосикустремился туда. В Николкиной комнате ярко горел свет, в открытую форточкунесло холодом и зияла огромная дыра, которую Николка устроил коленями,сорвавшись с отчаяния с подоконника. Николкины глаза блуждали.

- Неужели? - вскричал Лариосик, вздымая руки. - Это настоящееколдовство!

Николка бросился вон из комнаты, проскочил сквозь книжную, через кухню,мимо ошеломленной Анюты, кричащей: "Никол, Никол, куда ж ты без шапки?Господи, аль еще что случилось?.." И выскочил через сени во двор. Анюта,крестясь, закинула в сенях крючок, убежала в кухню и припала к окну, ноНиколка моментально пропал из глаз.

Он круто свернул влево, сбежал вниз и остановился перед сугробом,запиравшим вход в ущелье между стенами. Сугроб был совершенно нетронут."Ничего не понимаю", - в отчаянии бормотал Николка и храбро кинулся всугроб. Ему показалось, что он задохнется. Он долго месил снег, плевался ифыркал, прорвал, наконец, снеговую преграду и весь белый пролез в дикоеущелье, глянул вверх и увидал: вверху, там, где из рокового окна егокомнаты выпадал свет, черными головками виднелись костыли и их остренькиегустые тени, но коробки не было.

С последней надеждой, что, может быть, петля оборвалась, Николка,поминутно падая на колени, шарил по битым кирпичам. Коробки не было.

Тут яркий свет осветил вдруг Николкину голову: "А-а", - закричал он иполез дальше к забору, закрывающему ущелье с улицы. Он дополз и ткнулруками, доски отошли, глянула широкая дыра на черную улицу. Все понятно...Они отшили доски, ведущие в ущелье, были здесь и даже, по-о-нимаю, хотелизалезть к Василисе через кладовку, но там решетка на окне.

Николка, весь белый, вошел в кухню молча.

- Господи, дай хоть почищу... - вскричала Анюта.

- Уйди ты от меня, ради бога, - ответил Николка и прошел в комнаты,