Школьная библиотека

экю и вынес их Мольеру. Тот поблагодарил и ссыпал деньги в кожаный мешок.Тут Кознак заговорил о том, что он крайне сожалеет, что все вышло такнеловко... и вдруг вдохновенно предложил господину Мольеру остановитьсярядом, в городе Пезена, и играть там. Он, Кознак, все сделает, достанет зали разрешение...

Господин Мольер подумал и согласился. И Кознак с караваном отправился вПезена, именем принца достал помещение и разрешение, и труппа сыграла вПезена "Шалого", поразив своим искусством пезенасцев.

Слух о таком, еще не бывалом в Пезена событии немедленно достиг ушейгубернатора. И принц тотчас же заявил, что он желает видеть этих отличныхкомедиантов у себя.

Комедиантам полагается быстро забывать обиды, и клермонец тотчас привелтруппу в замок. "Шалый" был сыгран в присутствии принца, его свиты и госпожиде Кальвимон, к отчаянию бедного Кормье. Не могло быть никакой речи о том,что Кормье устоит после этого. Его дурно одетые и слабые в своем искусствекомедианты не могли и мечтать о том, чтобы состязаться с пышно разодетымипосле лионских сб0ов Дюпарками. Дебри, Мадленой и, конечно, самим Мольером.

И, представьте себе, очень могло случиться, что Мольеру пришлось быпокинуть замок, а Кормье остался бы, потому что прелесть спектакля оцениливсе, за исключением одной госпожи де Кальвимон. Она тупо смотрела налицедеев, ничего не соображая. По счастью, умный и культурный секретарьпринца, поэт Сарразэн, спас положение. Он высказал такой восторг перед игройактеров и их костюмами, так напел принцу о том, что труппа господина Мольерабудет служить украшением его двора, что капризный принц отдал приказ обувольнении труппы несчастного Кормье и о приглашении труппы Мольера напостоянную службу к принцу, с правом именоваться Придворною труппою принцаАрмана Бур-бона де Конти и, натурально, с назначением труппе постоянногопенсиона.

Нужно добавить, что речи Сарразэна о мольеровской труппе были пламеннывдвойне. Ни для кого не осталось тайной, что Сарразэн, подобно другим, спервого же дня смертельно влюбился в Терезу Дюпарк.

Бедный Кормье со своими комедиантами удалился прочь, проклиная Мольера, адля того и для труппы наступили воистину золотые дни в Лангедоке.

Лукавый заика как бы околдовал принца. Представления пошли непрерывно, инепрерывной же струёй потекли к Мольеру и его комедиантам всевозможныеблага. Если нужно было продвигаться по Лангедоку, принц охотно производилреквизицию повозок и лошадей для перевозки приспособлений и самихкомедиантов, принц выдавал деньги, принц оказывал всевозможные видыпокровительства.

Искусство цветет при сильной власти!

В ноябре 1653 года принц отправился через Лион в Париж для того, чтобыжениться на Марии-Анне Мартиноцци, племяннице Мазарэна, как я уже говорил.

Придворная труппа проводила принца до Лиона, где и осталась играть, апринц проследовал в Париж и, повенчавшись с Мартиноцци, в начале 1654 годавернулся к себе в Лангедок.

В декабре 1654 года открылись очередные Штаты в городе Монпелье.Дворянство и духовенство съехалось для того, чтобы, как обычно, обсуждатьфинансовые вопросы совместно с представителями центральной власти и споритьс ними, по возможности, отстаивая интересы провинции. Депутаты, получавшиево время Штатов значительнейшее содержание, очень любили это время. Вообщежизнь в городе, где собирались Штаты, всегда начинала бить ключом.Естественно, что труппа Мольера явилась в Монпелье играть для благородныхдворян.

Одному только человеку из свиты принца не пришлось любоваться ниблестящими депутатами, ни представлениями господина Мольера. И этот человекбыл секретарь принца, господин Сарразэн. Как раз в декабре 1654 года онскончался, как было сказано, от изнурительной лихорадки.

Любопытные люди в Лангедоке, однако, шепотом передавали друг другу, чтосообщение о причинах смерти Сарразэна неточно. Умер-то он от лихорадки, нобудто бы эта лихорадка последовала от того, что принц, невзлюбившийСарразэна в последнее время и разнервничавшийся в разговоре с ним, ударилего каминными щипцами по виску. Как бы там ни было, смерть Сарразэнаповлекла за собою удивительное со стороны принца предложение Мольеру.Именно: принц предложил ему стать своим секретарем взамен покойного. До тогоему полюбился образованный комедиант!

Мольеру стоило больших трудов в самой вежливой форме избавиться от этоголестного предложения. Сослался он на то, что секретарем быть органически неспособен и боится испортить какое-нибудь важное дело, которое ему можетпоручить принц. Друзьям же сказал по секрету, что не чувствует себя стольгибким человеком, чтобы приноровиться к домашней службе. Да и, помимо всегопрочего, никак не считает себя вправе бросить на произвол судьбы труппу,которую увлек в такую даль.

Отказ сошел благополучно, и труппа развернула свои представления вМонпелье.

Хорошо изучив принца, Мольер, в компании с Жоэефом Бежаром, сочиниллибретто балета с веселым дивертисментом. Балет этот был поставлен в декабредля принцессы и принца, и наибольший успех имел инициатор этого делагосподин Мольер, который под громовой хохот присутствующих изображал вдивертисменте торговку селедками.

А Жозефу Бежару, помимо успеха, который выпал на долю ему за сочиненныекуплеты, посчастливилось еще в одном деле. Кропотливый и внимательный Жозеф,имевший наклонность к историческим исследованиям, сочинил подробный сборникгеральдического характера, в который вошли всевозможные генеалогическиесведения, а также описания гербов и девизов баронов и прелатов лангедокскихШтатов, собравшихся в 1654 году.

Сборник этот Бежар, конечно, посвятил принцу, а от почтенных депутатовполучил приличную сумму за составление его, правда-в сопровождении намека нато, что хорошо было бы, если бы Бежар составлял подобные сборники лишь в техслучаях, когда они будут ему заказаны.

Когда Штата в Монпелье закончились, Мольер с труппой переехал в Лион, итут среди комедиантов появился изумительный человек. Именовался он ШарльКуапо д'Ассуси, и было ему уже пятьдесят с лишним лет. Д'Ассуси бродил поФранции в сопровождении двух юных существ в мужском одеянии. Злые языкиутверждали, что в этих одеяниях девочки, а еще более злые говорили, что делообстоит хуже и что это действительно мальчики.

Д'Ассуси шел с лютней в руках, распевая вместе с мальчиками песни икуплеты собственного сочинения, и именовал себя императором шутников. Всезаработанные своим изящным ремеслом деньги бродячий поэт и музыкант д'Ассусиоставлял в игорных домах и кабаках.

Летом 1655 года ему особенно не повезло. Какие-то шулера обыграли его допоследнего гроша, оставив ему только лютню и двух его мальчиков. Застряв вЛионе, д'Ассуси явился к Мольеру для того, чтобы засвидетельствовать своюрадость по поводу встречи с артистами и сделать им пристойный и краткийвизит. Визит этот продолжался около двенадцати месяцев.

Нам интересно то, что д'Ассуси явился восторженным свидетелем того,насколько поднялось благосостояние мольеровского братства. За два годапокровительства принца Конти они заработали прекрасные деньги, актерские паиразрослись, и угасли в памяти холодные ночевки на сеновалах и унизительныепоклоны местным властям. Мольер, его товарищи и подруги жили в Лионе нахороших квартирах, у них появились запасы вина, они откормились, приобреличувство собственного достоинства и обнаружили беспредельное добродушие.

Император шутников понравился комедиантам и поселился у них, как свой. Заэто он воспел их в лучших прозаических и стихотворных строчках.

- Вот говорят,-рассказывал на всех перекрестках д'Ассуси,-что самомулучшему из братьев через месяц уже надоедает кормить своего брата. Но эти,уверяю вас, гораздо более благородны, чем все братья, вместе взятые!

И д'Ассуси распевал стихи, в которых рифмовались слова "компания" и"гармония" и где содержалось внушительное указание на то, что он, бедняк,сидел у братьев за столом, причем каждый день к обеду подавалось семь иливосемь блюд.

Самое веселое время на этих обедах начиналось именно после последнего,восьмого блюда, когда неистощимый император, разлив по бокалам вино,распевал вдвоем с Мольером веселые песни или рассказывал анекдоты. Словом,чудное время было в Лионе?

Естественно, что, когда комедианты отправились осенью того же 1655 года вАвиньон, д'Ассуси соFровождал их. На барках братство плыло по Роне, и звездысветили ему, и на корме до поздней ночи играл на многострунной лютнед'Ассуси.

Пробывши месяц в Авиньоне, комедианты были вызваны принцем в городПезена, опять-таки на сессию Штатов.

Девятого ноября депутаты были свидетелями чрезвычайного происшествия.Помещение для его высочества принца Конти было приготовлено в доме некоегогосподина д'Альфонса. Епископы ближайших городов, в полном облачении, вмантиях, а с епископами- представители дворянства в лице баронов де Вильневи. де Ланта, в парадных костюмах, явились в дом д'Альфонса, чтобыприветствовать его высочество.

Принц вышел к депутатам, но принял их в дверях вестибюля, извинившись исославшись на то, что внутрь он, к сожалению, пустить их не может, так как вкомнатах страшнейший беспорядок по случаю представления комедии господиномМольером.

Мне трудно описать лица депутатов, и в особенности епископов. Но самособой разумеется, что никто ничего не сказал принцу по поводу беспорядка вкомнатах, и, произнеся надлежащие комплименты его высочеству по случаюоткрытия Штатов, депутация удалилась в гробовом молчании.

Труппа играла в Пезена в течение нескольких месяцев, и Мольер ознаменовалсвое пребывание в городе получением шести тысяч ливров, ассигнованных еготруппе кассой лангедокских Штатов.

Пребывание Мольера в Пезена было отмечено некоторыми странными егопоступками. Так, он свел дружбу с местным уважаемым и лучшим парикмахером,мэтром Жели.