Книга "Жизнь господина де Мольера". Страница 28

Покровитель Мольера Орлеанский, конечно, заставил Мольера разыграть"Тартюфа" для него, и тот сыграл летом в замке Вилье-Котре три акта, а когдакончил пьесу, то полностью разыграл ее в Рэнси у Конде.

Да, пьеса была запрещена, но не было никакой возможности остановить еераспространение, и она в списках стала расходиться по Франции. Мало этого,слух о ней проник в другие европейские страны. В то время в Риме проживалаотрекшаяся от престола шведская королева Христина-Августа, в высшей мереобразованная и эксцентричная женщина, любительница искусств и наук. До этогоэкс-королева бывала и во Франции, где, между прочим, ознаменовала своепребывание в Фонтенбло тем, что подослала к своему любовнику, маркизуДжиованни Мохельдески, убийц, которые и прикончили маркиза в конце 1657года.

Новообращенная в католичество экс-королева Христина крайнезаинтересовалась "Тартюфом" и официально просила Францию, чтобы ей любезнопредоставили экземпляр пьесы: королева хотела ее поставить за границей. Тутфранцузские власти попали в щекотливое положеDие, но все же сумели подкакими-то предлогами королеве в ее просьбе отказать.


Когда больной, кашляющий и уже раздражавшийся при виде людей Мольервернулся после Фонтенбло к своим пале-рояльским делам, выяснилось, что сборыв театре падают. "Принцесса Элидская" шла, правда, успешно, но слишкомдорого стоила. Принятая театром пьеса входившего в моду первоклассногодраматурга Жана Расина "Фиваида" больших сборов не делала. Смерть "Тартюфа"резала во всех отношениях директора.

И, пережив еще одно тяжелое огорчение-умер толстый Гро-Рене Дюпарк-изаменив его новым комиком, Юбером, специалистом по исполнению ролей старух,Мольер стал подумывать о том, что должно было заменить "Тартюфа".


Глава 21

ДА ПОРАЗИТ ГРОМ МОЛЬЕРА!

Он погрузился в изучение испанских легенд. Ссорясь с женой, ворча икашляя, он сидел у себя в кабинете над фолиантами и марал бумагу. Образпрелестного соблазнителя, Дон-Жуана Тенорио, соткался перед ним во времяночных бдений и поманил его. Он перечитал пьесу монаха Габриэля Тельеса,известного под псевдонимом Тирсо ди Молина, затем пьесы итальянцев о том жеДон-Жуане. Тема бродила по разным странам и привлекала всех, в том числе ифранцузов. Совсем недавно и в Лионе и в Париже французы играли пьесы оДон-Жуане, или Каменном госте, который в руках первого переводчика испанскойпьесы, принявшего слово "гость" за слово "пир", превратился в "Каменныйпир".

Мольер увлекся и стал писать своего собственного Дон-Жуана и сочинилочень хорошую пьесу со странным фантастическим концом: его Дон-Жуан былпоглощен адским пламенем.

Премьера была сыграна 15 февраля 1665 года. Дон-Жуана играл Лагранж, егослугу Сганареля-Мольер, Пьеро-новый комик Юбер, дона Луи-хромой Бежар,Диманша-дю Круази, Ла Раме-господин Дебри, двух крестьянок, обольщаемыхДон-Жуаном, Шарлотту и Матюрину, играли Арманда, которая вновь былабеременна на четвертом месяце, и госпожа Дебри.

"Дон-Жуан, или Каменный пир" уже на премьере дал тысячу восемьсот ливровсбору. Затем этот сбор пошел вверх и дошел до двух тысяч четырехсот ливров.

Парижане были потрясены "Дон-Жуаном". Следовало бы ожидать, что автор,потерпевший тяжелый удар в связи с "Тартюфом", немедленно раскается ипредъявит публике произведение, не затрагивающее устоев и вполне приемлемое.Не только этого не случилось, но скандал по поводу "Дон-Жуана" получился неменьший, если не больший, чем но поводу "Тартюфа", и в особенности потому,что "Дон-Жуан" зазвучал со сцены, а "Таргюф" все-таки был известен толькоограниченному кругу людей.

Герой Мольера Дон-Жуан явился полным и законченным атеистом, причем этотатеист был остроумнейшим, бесстрашным и неотразимо привлекательным, несмотряна свои пороки, человеком. Доводы Дон-Жуана были всегда разительны, какудары шпагой, и этому блистательному вольнодумцу в виде оппонента Мольерпредоставил лакея его, Сганареля, трусливую и низменную личность.

Ревнители благочестия были совершенно подавлены, а затем подавленность ихсменилась яростью. Появились первые статьи о "Дон-Жуане". Некий Барбьед'Окур, выступивший под псевдонимом Рошмон, требовал примерного наказаниядля господина Мольера и при этом напоминал, что император Август казнилшута, насмехавшегося над Юпитером. Помимо Августа он упомянул и Феодосия,который авторов, подобных Мольеру, бросал на растерзание зверям.

За Рошмоном выступил другой писатель, который заметил, что хорошо былобы, если бы автор был поражен молнией вместе со своим героем. За этимавтором появился вновь, на сей раз в последний раз, наш старый знакомый,благочестивый принц Конти. В своем специальном сочинении, посвященномкомедии и актерам, он заявлял, что "Дон-Жуан" представляет совершеннооткрытую школу неверия, причем надо заметить, что принц рассуждал оченьостроумно.

- Нельзя же, в самом деле,-говорил он,-заставить Дон-Жуана произноситьдерзновенные речи, а защиту религии и божественного начала поручить дуракулакею? В какой же мере он может противостоять своему блистательномупротивнику?

Вообще говоря, пожелания о том, чтобы директора Пале-Рояля поразилнебесный гром, раздавались все чаще и чаще. Самое сильное впечатление вовсей пьесе произвела действительно странная сцена между Дон-Жуаном и нищим,в которой тот на вопрос Дон-Жуана: чем занимается он?-отвечал, что онмолится целый день за благополучие тех людей, которые ему подают что-нибудь.В ответ на это Дон-Жуан заявил, что человеку, который молится целый день, неможет житься плохо. Нищий, однако, признался, что он очень нуждается"

Тогда Дон-Жуан сказал, что, значит, его хлопоты плохо вознаграждаются нанебе, и предложил нищему луидор, но только с тем, чтобы беднягапобогохульствовал. Нищий отказался это сделать, и Дон-Жуан отдал ему этотлуидор, по его выражению, "из человеколюбия".

Эта сцена обратила против Мольера даже тех, кто относился к немусравнительно благоприятно, и финальный удар молнией, которой автор поразилсвоего героя, решительно никого не удовлетворил. Сцену с нищим заставиливымарать после первого спектакля, а после пятнадцатого представления сняли исамую пьесу.

Не мешает добавить, что благодаря "Дон-Жуану" Мольер поссорился еще сцелой корпорацией ученых людей в Париже, именно-с врачами, допустив по ихадресу резкие насмешки в пьесе.

Нажив себе, таким образом, новых врагов, Мольер вступил в глухой сезон.Томительное лето тянулось долго и безрадостно. Дома приходилось ссориться сбеременной и ставшей раздражительной женой и яростно и бесполезно ругатьсяпо поводу падения сборов в кассе. Бороться же с этим падением после потери"Тартюфа" и "Дон-Жуана" было очень трудно.

Когда настроение духа становилось совершенно невыносимым, на помощьприходило вино, и небольшая компания, состоящая из старых одноклассниковМольера и Клода Шапеля, а кроме них Лафонтена, Буало и восходящейзвезды-Жана Расина, собиралась время от времени то в кабачке "БелогоБарана", то в "Еловой Шишке". Председательствовал во время этих собранийшумный Шапель, больше всего на свете любивший выпить. Надо полагать, что,если б эта компания, в особенности во главе с Мольером, появилась в наши днив любом из ресторанов Франции, ее угощали бы даром!

Театральные дела тем временем шли своим порядком. В июне, по приказукороля, в Версале играли пьесу "Кокетка", написанную женщиной-драматургом,мадемуазель де Жарден. Пьеса была разыграна в открытом театре в саду, причемактеров поразило необыкновенное количество апельсиновых деревьев, которымибыл украшен театр.

Четвертого августа Арманда разрешилась от бремени и принесла своему мужудочь. Крестным отцом девочки стал наш старый знакомый Эспри Реймон де Моден,а крестной матерью-Мадлена. Роман старых любовников давно закончился, деМодена и М4лену связывала теперь тихая и грустная дружба, и в честь бывшихлюбовников, а ныне кума и кумы, девочку назвали Эспри-Мадленою, соединив ихимена.

Через несколько дней после рождения мольеровской дочери произошлособытие, очень оживившее настроение в труппе. В памятную пятницу 14 августа1665 года, когда труппа была в Сен-Жермен ан Ле, король объявил сьёру деМольеру его высочайшее повеление: отныне труппа переходит в собственноеведение короля и будет носить название Труппы Короля в Пале-Рояле. В связи сэтим труппе назначается содержание в размере шести тысяч ливров в год.

Ликование актеров было чрезвычайно велико, и на королевскую милость нужнобыло ответить как должно. Мольер и ответил бы немедленно, если бы не однообстоятельство: он очень сильно хворал. Весь организм его расстроился. Унего появились какие-то изнурительные боли в желудке, по-видимому, нервногопроисхождения, которые почти никогда не отпускали его. Кроме того, он всесильнее и сильнее кашлял, а один раз произошло кровохарканье. В связи с этимк Мольеру был вызван консилиум врачей.

Но лишь только Мольеру стало легче, он показал такой эксперимент вобласти драматургии, какой, можно ручаться, не удастся никакому драматургу вмире. Каким образом можно сделать такую вещь, мне непонятно: в течение пятидней он сочинил, прорепетировал и сыграл трехактную комедию-балет спрологом. Эта пьеса, показанная 15 сентября в Версале и называвшаяся"Любовь-целительница, или Врачи", доставила королю большое удовольствие.Затем ее перевели в Пале-Рояль, и там она стала давать приличные сборы,причем и вокруг нее разыгрался обычный для Мольера скандал.

На сей раз был серьезнейшим образом оскорблен весь французскиймедицинский факультет, потому что в пьесе были выведены четыре врача и всеони представляли собою чистокровных шарлатанов.

Что привело Мольера к ссоре с докторами? По Парижу ходила дешевенькаяверсия, что будто бы де Мольер потому так оплевал врачей, что жена его






Возможно заинтересуют книги: