Книга "БЕЛЫЕ НОЧИ". Страница 8
какая! Спать я легла такая гордая, такая веселая, так сердце билось, чтосделалась маленькая лихорадка и я всю ночь бредила о "Севильскомцирюльнике"
Я думала, что после этого он все будет заходить чаше и чаще, - нетут-то было. Он почти совсем перестал. Так, один раз в месяц, бывало,зайдет, и то только с тем, чтоб в театр пригласить. Раза два мы опять потомсъездили. Только уж этим я была совсем недовольна. Я видела, что ему простожалко было меня за то, что я у бабушки в таком загоне, а больше-то иничего. Дальше и дальше, и нашло на меня: и сидеть-то я не сижу, ичитать-то я не читаю, и работать не работаю, иногда смеюсь и бабушкечто-нибудь назло делаю, другой раз просто плачу. Наконец, я похудела и чутьбыло не стала больна. Оперный сезон прошел, и жилец к нам совсем пересталзаходить; когда же мы встречались - все на той же лестнице, разумеется, он так молча поклонится, так серьезно, как будто и говорить не хочет, и ужсойдет совсем на крыльцо, а я все еще стою на половине лестницы, краснаякак вишня, потому что у меня вся кровь начала бросаться в голову, когда я сним повстречаюсь
Теперь сейчас и конец. Ровно год тому, в мае месяце, жилец к намприходит и говорит бабушке, что он выхлопотал здесь совсем свое дело и чтодолжно ему опять уехать на год в Москву. Я, как услышала, побледнела иупала на стул как мертвая. Бабушка ничего не заметила,а он, объявив, чтоуезжает от нас, откланялся нам и ушел
Что мне делать? Я думала-думала, тосковала-тосковала, да наконец ирешилась. Завтра ему уезжать, а я порешила, что все кончу вечером, когдабабушка уйдет спать. Так и случилось. Я навязала в узелок все, что былоплатьев, сколько нужно белья, и с узелком в руках, ни жива ни мертва, пошлав мезонин к нашему жильцу. Думаю, я шла целый час по лестнице. Когда жеотворила к нему дверь, он так и вскрикнул, на меня глядя. Он думал, что япривидение, и бросился мне воды подать, потому что я едва стояла на ногах
Сердце так билось, что в голове больно было, и разум мой помутился. Когдаже я очнулась, то начала прямо тем, что положила свой узелок к нему напостель, сама села подле, закрылась руками и заплакала в три ручья. Он,кажется, мигом все понял и стоял передо мной бледный и так грустно гляделна меня, что во мне сердце надорвало
- Послушайте, - начал он, - послушайте, Настенька, я ничего не могу; ячеловек бедный; у меня покамест нет ничего, даже места порядочного; как жемы будем жить, если б я и женился на вас?
Мы долго говорили, но я наконец пришла в исступление, сказала, что немогу жить у бабушки, что убегу от нее, что не хочу, чтоб меня булавкойпришпиливали, и что я, как он хочет, поеду с ним в Москву, потому что безнего жить не могу. И стыд, и любовь, и гордость - все разом говорило вомне, и я чуть не в судорогах упала на постель. Я так боялась отказа!
Он несколько минут сидел молча, потом встал, подошел ко мне и взялменя за руку
- Послушайте, моя добрая, моя милая Настенька! - начал он тоже сквозьслезы, - послушайте. Клянусь вам, что если когда-нибудь я буду в состояниижениться, то непременно вы составите мое счастие; уверяю, теперь толькоодни вы можете составить мое счастье. Слушайте: я еду в Москву и пробудутам ровно год. Я надеюсь устроить дела свои. Когда ворочусь, и если вы меняне разлюбите, клянусь вам, мы будем счастливы. Теперь же невозможно, я немогу, я не вправе хоть что-нибудь обещать. Но, повторяю, если через год этоне сделается, то хоть когда-нибудь непременно будет; разумеется - в томслучае, если вы не предпочтете мне другого, потому что связывать васкаким-нибудь словом я не могу и не смею
Вот что он сказал мне и назавтра уехал. Положено было сообща бабушкене говорить об этом ни слова. Так он захотел. Ну, вот теперь почти икончена вся моя история. Прошел ровно год. Он приехал, он уж здесь целыетри дня и, и..
- И что же? - закричал я в нетерпении услышать конец
- И до сих пор не являлся! - отвечала Настенька, как будто собираясь ссилами, - ни слуху ни духу..
Тут она остановилась, помолчала немного, опустила голову и вдруг,закрывшись руками, зарыдала так, что во мне сердце перевернулось от этихрыданий
Я никак не ожидал подобной развязки
- Настенька! - начал я робким и вкрадчивым голосом, - Настенька! радибога, не плачьте! Почему вы знаете? может быть, его еще нет ..
- Здесь, здесь! - подхватила Настенька.- Он здесь, я это знаю. У насбыло условие, тогда еще, В тот вечер, накануне отъезда: когда уже мысказали все, что я вам пересказала, и условились, мы вышли сюда гулять,именно на эту набережную. Было десять часов; мы сидели на этой скамейке; яуже не плакала, мне было сладко слушать то, что он говорил... Он сказал,что тотчас же по приезде придет к нам и если я не.откажусь от него, то мыскажем обо всем бабушке. Теперь он приехал, я это знаю, и его нет, нет!
И она снова ударилась в слезы
- Боже мой! Да разве никак нельзя помочь горю? - закричал я, вскочивсо скамейки в совершенном отчаянии. - Скажите, Настенька, нельзя ли будетхоть мне сходить к нему?.
- Разве это возможно? - сказала она, вдруг подняв голову
- Нет, разумеется, нет! - заметил я, спохватившись.- А вот что:напишите письмо
- Нет, это невозможно, это нельзя! - отвечала она решительно, но ужепотупив голову и не смотря на меня
- Как нельзя? отчего ж нельзя? - продолжал я, ухватившись за своюидею. - Но, знаете, Настенька, какое письмо! Письмо письму рознь и...Ах,Настенька, это так! Вверьтесь мне, вверьтесь! Я вам не дам дурного совета
Все это можно устроить! Вы же начали первый шаг - отчего же теперь..
- Нельзя, нельзя! Тогда я как будто навязываюсь..
- Ах, добренькая моя Настенька! - перебил я, не скрывая улыбки, - нетже, нет; вы, наконец, вправе, потому что он вам обещал. Да и по всему явижу, что он человек деликатный, что он поступил хорошо, - продолжал я, всеболее и более восторгаясь от логичности собственных доводов и убеждений, он как поступил? Он себя связал обещанием. Он сказал, что ни на ком неженится, кроме вас, если только женится; вам же он оставил полную свободухоть сейчас от него отказаться... В таком случае вы можете сделать первыйшаг, вы имеете право, вы имеете перед ним преимущество, хотя бы, например,если б захотели развязать его от данного слова..
- Послушайте, вы как бы написали?
- Что?
- Да это письмо
- Я бы вот как написал: "Милостивый государь..."
- Это так непременно нужно - милостивый государь?
- Непременно! Впрочем, отчего ж? я думаю..
- Ну, ну! дальше!
- "Милостивый государь!
Извините, что я..." Впрочем, нет,не нужно никаких извинений! Тут самыйфакт все оправдывает, пишите просто:
"Я пишу к вам. Простите мне мое нетерпение; но я целый год быласчастлива надеждой; виновата ли я, что не могу теперь вынести и днясомнения? Теперь, когда уже вы приехали, может быть, вы уже изменили своинамерения. Тогда это письмо скажет вам, что я не ропщу и не обвиняю вас. Яне обвиняю вас за то, что не властна над вашим сердцем; такова уж судьбамоя!
Вы благородный человек. Вы не улыбнетесь и не подосадуете на моинетерпеливые строки. Вспомните, что их пишет бедная девушка, что она одна,что некому ни научить ее, ни посоветовать ей и что она никогда не умеласама совладеть с своим сердцем. Но простите меня, что в мою душу хотя на
