Книга "МЕРТВЫЕ ДУШИ". Страница 7

приказчиком, поступал, разумеется, как все приказчики: водился и кумился стеми, которые на деревне были побогаче, подбавлял на тягла победнее,проснувшись в девятом часу утра, поджидал самовара и пил чай

- Послушай, любезный! сколько у нас умерло крестьян с тех пор, какподавали ревизию?

- Да как сколько? Многие умирали с тех пор, - сказал приказчик и приэтом икнул, заслонив рот слегка рукою, наподобие щитка

- Да, признаюсь, а сам так думал, - подхватил Манилов, - именно, оченьмногие умирали! - Тут он оборотился к Чичикову и прибавил еще: - Точно,очень многие

- А как, например, числом? - спросил Чичиков

- Да, сколько числом? - подхватил Манилов

- Да как сказать числом? Ведь неизвестно, сколько умирало, их никто несчитал

- Да, именно, - сказал Манилов, обратясь к Чичикову, - я тожепредполагал, большая смертность; совсем неизвестно, сколько умерло

- Ты, пожалуйста, их перечти, - сказал Чичиков, - и сделай подробныйреестрик всех поименно


- Да, всех поименно, - сказал Манилов

Приказчик сказал: "Слушаю!" - и ушел - А для какие причин вам это нужно? - спросил по уходе приказчикаМанилов

Этот вопрос, казалось, затруднил гостя, в лице его показалось какое-тонапряженное выражение, от которого он даже покраснел, - напряжение что-товыразить, не совсем покорное словам. И в самом деле, Манилов наконецуслышал такие странные и необыкновенные вещи, какие еще никогда не слыхаличеловеческие уши

- Вы спрашиваете, для каких причин? причины вот какие: я хотел быкупить крестьян... - сказал Чичиков, заикнулся и не кончил речи

- Но позвольте спросить вас, - сказал Манилов, - как желаете вы купитькрестьян: с землею или просто на вывод, то есть без земли?


- Нет, я не то чтобы совершенно крестьян, - сказал Чичиков, - я желаюиметь мертвых..

- Как-с? извините... я несколько туг на ухо, мне послышалосьпрестранное слово..

- Я полагаю приобресть мертвых, которые, впрочем, значились бы поревизии как живые, - сказал Чичиков

Манилов выронил тут же чубук с трубкою на пол и как разинул рот, так иостался с разинутым ртом в продолжение нескольких минут. Оба приятеля,рассуждавшие о приятностях дружеской жизни, остались недвижимы, вперя другв друга глаза, как те портреты, которые вешались в старину один противдругого по обеим сторонам зеркала. Наконец Манилов поднял трубку с чубукоми поглядел снизу ему в лицо, стараясь высмотреть, не видно ли какой усмешкина губах его, не пошутил ли он; но ничего не было видно такого, напротив,лицо даже казалось степеннее обыкновенного; потом подумал, не спятил лигость как-нибудь невзначай с ума, и со страхом посмотрел на негопристально; но глаза гостя были совершенно ясны, не было в них дикого,беспокойного огня, какой бегает в глазах сумасшедшего человека, все былоприлично и в порядке. Как ни придумывал Манилов, как ему быть и что емусделать, но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо ртаоставшийся дым очень тонкой струею

- Итак, я бы желал знать, можете ли вы мне таковых, не живых вдействительности, но живых относительно законной формы, передать, уступитьили как вам заблагорассудится лучше?

Но Манилов так сконфузился и смешался, что только смотрел на него

- Мне кажется, вы затрудняетесь?.. - заметил Чичиков

- Я?.. нет, я не то, - сказал Манилов, - но я не могу постичь..

извините... я, конечно, не мог получить такого блестящего образования,какое, так сказать, видно во всяком вашем движении; не имею высокогоискусства выражаться... Может быть, здесь... в этом, вами сейчас выраженномизъяснении... скрыто другое... Может быть, вы изволили выразиться так длякрасоты слога?

- Нет, - подхватил Чичиков, - нет, я разумею предмет таков как есть,то есть те души, которые, точно, уже умерли

Манилов совершенно растерялся. Он чувствовал, что ему нужно что-тосделать, предложить вопрос, а какой вопрос - черт его знает. Кончил оннаконец тем, что выпустил опять дым, но только уже не ртом, а чрез носовыеноздри

- Итак, если нет препятствий, то с богом можно бы приступить ксовершению купчей крепости, - сказал Чичиков

- Как, на мертвые души купчую?

- А, нет! - сказал Чичиков. - Мы напишем, что они живы, так, как стоитдействительно в ревизской сказке. Я привык ни в чем не отступать отгражданских законов, хотя за это и потерпел на службе, но уж извините:обязанность для меня дело священное, закон - я немею пред законом

Последние слова понравились Манилову, но в толк самого дела онвсе-таки никак не вник и вместо ответа принялся насасывать свой чубук таксильно, что тот начал наконец хрипеть, как фагот. Казалось, как будто онхотел вытянуть из него мнение относительно такого неслыханногообстоятельства; но чубук хрипел и больше ничего

- Может быть, вы имеете какие-нибудь сомнения?

- О! помилуйте, ничуть. Я не насчет того говорю, чтобы имелкакое-нибудь, то есть, критическое предосуждение о вас. Но позвольтедоложить, не будет ли это предприятие или, чтоб еще более, так сказать,выразиться, негоция, - так не будет ли эта негоция несоответствующеюгражданским постановлениям и дальнейшим видам России?

Здесь Манилов, сделавши некоторое движение головою, посмотрел оченьзначительно в лицо Чичикова, показав во всех чертах лица своего и сжатыхгубах такое глубокое выражение, какого, может быть, и не видано было начеловеческом лице, разве только у какого-нибудь слишком умного министра, даи то в минуту самого головоломного дела

Но Чичиков сказал просто, что подобное предприятие, или негоция, никакне будет несоответствующею гражданским постановлениям и дальнейшим видамРоссии, а чрез минуту потом прибавил, что казна получит даже выгоды, ибополучит законные пошлины

- Так вы полагаете?.

- Я полагаю, что это будет хорошо

- А, если хорошо, это другое дело: я против этого ничего, - сказалМанилов и совершенно успокоился

- Теперь остается условиться в цене

- Как в цене? - сказал опять Манилов и остановился. - Неужели выполагаете, что я стану брать деньги за души, которые в некотором родеокончили свое существование? Если уж вам пришло этакое, так сказать,фантастическое желание, то с своей стороны я передаю их вам безынтересно икупчую беру на себя

Великий упрек был бы историку предлагаемых событий, если бы он упустилсказать, что удовольствие одолело гостя после таких слов, произнесенныхМаниловым. Как он ни был степенен и рассудителен, но тут чуть не произвелдаже скачок по образцу козла, что, как известно, производится только всамых сильных порывах радости. Он поворотился так сильно в креслах, чтолопнула шерстяная материя, обтягивавшая подушку; сам Манилов посмотрел нанего в некотором недоумении. Побужденный признательностию, он наговорил тут






Возможно заинтересуют книги: