Школьная библиотека

Старый хитон мой изодран и черен, Очи не зорки, и голос Мой слаб, Но ты сказал, и я буду покорен, О император, я верный твой раб

62. КАРАКАЛЛА Император с профилем орлиным, С черною, курчавой бородой, О, каким бы стал ты властелином, Если б не был ты самим собой! Любопытно-вдумчивая нежность, Словно тень, на царственных устах, Но какая дикая мятежность Затаилась в сдвинутых бровях! Образы властительные Рима, Юлий Цезарь, Август и Помпей, Это тень, бледна и еле зрима, Перед тихой тайною твоей

Кончен ряд железных сновидений, Тихи гробы сумрачных отцов, И ласкает быстрый Тибр ступени Гордо розовеющих дворцов

Жадность снов в тебе неутолима: Ты бы мог раскинуть ратный стан, Бросить пламя в храм Иерусалима, Укротить бунтующих парфян

Но к чему победы в час вечерний, Если тени упадают ниц, Если, словно золото на черни, Видны ноги стройных танцовщиц? Страстная, как юная тигрица, Нежная, как лебедь сонных вод, В темной спальне ждет императрица, Ждет, дрожа, того, кто не придет

Там, в твоих садах, ночное небо, Звезды разбросались, как в бреду, Там, быть может, ты увидел Феба, Трепетно бродящего в саду

Как и ты стрелою снов пронзенный, С любопытным взором он застыл Там, где дремлет, с Нила привезенный, Темно-изумрудный крокодил

Словно прихотливые камеи Тихие, пустынные сады, С темных пальм в траву свисают змеи, Зреют небывалые плоды

Беспокоен смутный сон растений, Плавают туманы, точно сны, В них ночные бабочки, как тени, С крыльями жемчужной белизны

Тайное свершается в природе: Молода, светла и влюблена, Легкой поступью к тебе нисходит, В облако закутавшись, луна

Да, от лунных песен ночью летней Неземная в этом мире тишь, Но еще страшнее и запретней Ты в ответ слова ей говоришь

А потом в твоем зеленом храме Медленно, как следует царю, Ты, неверный, пышными стихами Юную приветствуешь зарю

63

Мореплаватель Павзаний С берегов далеких Нила В Рим привез и шкуры ланей; И египетские ткани, И большого крокодила

Это было в дни безумных Извращений Каракаллы

Бог веселых и бездумных Изукрасил цепью шумных Толп причудливые скалы

В золотом, невинном горе Солнце в море уходило, И в пурпуровом уборе Император вышел в море, Чтобы встретить крокодила

Суетились у галеры Бородатые скитальцы

И изящные гетерьг Поднимали в честь Венеры Точно мраморные пальцы

И какой-то сказкой чудной, Нарушителем гармоний, Крокодил сверкал у судна Чешуею изумрудной На серебряном понтоне

64.....

Полусъеденные трупы

И, как сны необычайны, Пестрокожие удавы..

Но дворецкий знает тайны, Жжет магические травы

Не успел алтарь остынуть, Людоед уже встревожен, Не пытается он вынуть Меч испытанный из ножен

На душе тяжелый ужас, Непонятная тревога, И трубит он в рог, натужась, Вызывает носорога

Но он скоро рог оставит: Друг его в лесистом мраке, Где его упорно травят Быстроногие собаки

Юный принц вошел нечаян В этот дом глухих рыданий, И испуганный хозяин Очутился на аркане

Людоеда посадили Одного с его тоскож В башню мрака, башню пыли, За высокою стеною

Говорят, он стал добрее, Проходящим строит глазки И о том, как пляшут феи, Сочиняет детям сказки

217.....

I

117. АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ Он мне шепчет: "Своевольный, Что ты так уныл? Иль о жизни прежней, вольной, Тайно загрустил? "Полно! Разве всплески, речи Сумрачных морей Стоят самой краткой встречи С госпожой твоей? "Так ли с сердца бремя снимет Голубой простор, Как она, когда поднимет На тебя свой взор? "Ты волен предаться гневу, Коль она молчит, Но покинуть королеву Для вассала - стыд"

Так и ночью молчаливой, Днем и поутру Он стоит, красноречивый, За свою сестру

118. ДВЕ РОЗЫ Перед воротами Эдема Две розы пышно расцвели, Но роза - страстности эмблема, А страстность - детище земли

Одна так нежно розовеет, Как дева, милым смущена, Другая, пурпурная, рдеет, Огнем любви обожжена

А обе на Пороге Знанья.....

Но не я. 123. ОТРЫВОК Христос сказал: убогие блаженны, Завиден рок слепцов, калек и нищих, Я их возьму в надзвездные селенья, Я сделаю их рыцарями неба И назову славнейшими из славных..

Пусть! Я приму! Но как же те, другие, Чьей мыслью мы теперь живем и дышим, Чьи имена звучат нам, как призывы? Искупят чем они свое величье, Как им заплатит воля равновесья? Иль Беатриче стала проституткой, Глухонемым - великий Вольфганг Гете И Байрон - площадным шутом... о ужас! 124. ТОТ ДРУГОЙ Я жду, исполненный укоров: Но не веселую жену Для задушевных разговоров том, что было в старину

И не любовницу: мне скучен Прерывный шепот, томный взгляд, И к упоеньям я приучен, И к мукам горше во стократ

Я жду товарища, от Бога В веках дарованного мне За то, что я томился много По вышине и тишине

И как преступен он, суровый, Коль вечность променял на час, Принявши дерзко за оковы Мечты, связующие нас

125.....

И сквозь сумрак вечерний запрокинутый в кресле Резкий профиль креола с лебединой душой

130. ОНА Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живет в таинственном мерцаньи Ее расширенных зрачков

Ее душа открыта жадно Лишь медной музыке стиха, Пред жизнью дольней и отрадной Высокомерна и глуха

Неслышный и неторопливый, Так странно плавен шаг ее, Назвать нельзя ее красивой, Но в ней все счастие мое

Когда я жажду своеволий И смел и горд - я к ней иду Учиться мудрой сладкой боли В ее истоме и бреду

Она светла в часы томлений И держит молнии в руке, И четки сны ее, как тени На райском огненном песке

131.....

И как мучительны мечты! Ну что же, раньте сердце, раньте, Я тело в кресло уроню, Я свет руками заслоню И буду плакать о Леванте

135. РОДОС Памяти М. А. Кузьминой-Караваевой На полях опаленных Родоса Камни стен и в цвету тополя Видит зоркое сердце матроса В тихий вечер с кормы корабля

Там был рыцарский орден: соборы, Цитадель, бастионы, мосты, И на людях простые уборы, Но на них золотые кресты

Не стремиться ни к славе, ни к счастью, Все равны перед взором Отца, И не дать покорить самовластью Посвященные небу сердца! Но в долинах старинных поместий, Посреди кипарисов и роз, Говорить о Небесной Невесте, Охраняющей нежный Родос! Наше бремя - тяжелое бремя: Труд зловещий дала нам судьба, Чтоб прославить на краткое время, Нет, не нас, только наши гроба

Нам брести в смертоносных равнинах, Чтоб узнать, где родилась река, На тяжелых и гулких машинах Грозовые пронзать облака; В каждом взгляде тоска без просвета, В каждом вздохе томительный крик, Высыхать в глубине кабинета Перед пыльными грудами книг

Мы идем сквозь туманные годы, Смутно чувствуя веянье роз, У веков, у пространств, у природы, Отвоевывать древний Родос

Но, быть может, подумают внуки, Как орлята тоскуя в гнезде: "Где теперь эти крепкие руки, Эти Души горящие - где?" 136.....

И громовые клекоты орла

Орел Сафо у белого утеса Торжественно парил, и красота Бестенных виноградников Лесбоса Замкнула богохульные уста

138. ЛЮБОВЬ Надменный, как юноша, лирик Вошел, не стучася, в мой дом И просто заметил, что в мире Я должен грустить лишь о нем

С капризной ужимкой захлопнул Открытую книгу мою, Туфлей лакированной топнул, Едва проронив: не люблю

Как смел он так пахнуть духами! Так дерзко перстнями играть! Как смел он засыпать цветами Мой письменный стол и кровать! Я из дому вышел со злостью, Но он увязался за мной, Стучит изумительной тростью По звонким камням мостовой

И стал я с тех пор сумасшедшим

Не смею вернуться в свой дом И все говорю о пришедшем Бесстыдным его языком

139.....

Неподвижный взор устремляя вдаль, Горько говоря про свою печаль: "Я пробрался вглубь неизвестных стран, Восемьдесят дней шел мой караван; "Цепи грозных гор, лес, а иногда Странные вдали чьи-то города, "И не раз из них в тишине ночной В лагерь долетал непонятный вой

"Мы рубили лес, мы копали рвы, Вечерами к нам подходили львы

"Но трусливых душ не было меж нас, Мы стреляли в них, целясь между глаз

"Древний я отрыл храм из под песка, Именем моим названа река, "И в стране озер пять больших племен Слушались меня, чтили мой закон

"Но теперь я слаб, как во власти сна, И больна душа, тягостно больна; "Я узнал, узнал, что такое страх, Погребенный здесь в четырех стенах; "Даже блеск ружья, даже плеск волны Эту цепь порвать ныне не вольны.....

Носороги топчут наше дурро, Обезьяны обрывают смоквы, Хуже обезьян и носорогов Белые бродяги итальянцы

Первый флаг забился над Харраром, Это город раса Маконена, Вслед за ним проснулся древний Аксум И в Тигрэ заухали гиены

По лесам, горам и плоскогорьям Бегают свирепые убийцы, Вы, перерывающие горло, Свежей крови вы напьетесь нынче

От куста к кусту переползайте, Как ползут к своей добыче змеи, Прыгайте стремительно с утесов Вас прыжкам учили леопарды

Кто добудет в битве больше ружей, Кто зарежет больше итальянцев, Люди назовут того ашкером Самой белой лошади негуса

II.....

Борись обломком ты,

Как с царским Жилищем красоты

Прекрасная темница! Сквозь бронзу Сиракуз

Глядится Надменный облик муз

Рукою нежной брата Очерчивай уклон

Агата И выйдет Аполлон

Художник! Акварели Тебе не будет жаль!

В купели Расплавь свою эмаль

Твори сирен зеленых С усмешкой на губах,

Склоненных Чудовищ на гербах

В трехъярусном сиянья Мадонну и Христа,

Пыланье Латинского креста

Все прах. - Одно, ликуя, Искусство не умрет.

Статуя Переживет народ

И на простой медали, Открытой средь камней,

Видали Неведомых царей

И сами боги тленны, Но стих не кончит петь,

Надменный, Властительней, чем медь

Чеканить, гнуть, бороться, И зыбкий сон мечты

Вольется В бессмертные черты

152.....