Книга "Лолита". Страница 27
Мой план был чудом первобытного искусства: я решил, чтомахну в лагерь "Ку", скажу Лолите, что ее мать собираютсяподвергнуть серьезной операции в несуществующей больнице и затембуду кочевать с моей сонной нимфеткой из одной гостиницы вдругую, пока мать будет медленно, но верно поправляться инаконец умрет. Но по пути в лагерь я почувствовал нарастающеебеспокойство. Меня угнетала мысль, что ее может уже не оказатьсятам или что найду вместо беспечной Лолиты испуганную сиротку,требующую с плачем присутствия каких-то близких друзей семьи
Чету Фарло, слава Богу, она едва знала, но не могло ли бытьдругих, мне неизвестных лиц? В конце концов, я решил устроитьтот междугородный разговор, который я недавно так удачносимулировал. Шел сильный дождь, когда я остановился у панели взагаженном ненастием предместии Паркинггона, как раз не доезжаяразъезда, одна ветвь которого шла в обход города и вела к шоссе,пересекающему гряду холмов по направлению к Озеру Клаймакс илагерю "Ку". Выключив мотор, я не меньше минуты просидел вавтомобиле, собираясь с духом и глядя на дождь, на залитуюпанель, на гидрант, представляющий собой безобразную тумбу,покрытую толстым слоем красной и серебряной краски, протянувшуюкрасные культяпки, чтобы их мог отлакировать дождь, который, какстилизованная кровь, стекал по ее геральдическим цепям. Немудрено, что запрещается автомобилям стоять подле этих страшныхмаленьких калек. Я пустил опять мотор и подъехал к телефоннойбудке. Когда наконец последняя из нужных монет со звякомпровалилась, позволив другому голосу отозваться на мой, яполучил сюрприз.
Шерли Хольмс, начальница лагеря, сообщила мне, что впонедельник (нынче была среда) моя Долли ушла со своей группойна экскурсию в горы и вернется только к ночи. Она предложила мнеприехать на следующий день. Спросила, не случилось ли чего? Невходя в подробности, я ответил, что мою жену перевезли вклинику, что ее положение серьезное, что девочке не нужноговорить, что оно серьезное, но что она должна быть готова ехатьсо мной завтра днем. Наши голоса распростились под взрывгорячего благожелательства, и вследствие какого-то оригинальногоизъяна в механизме, все мои монеты вывалились обратно изавтомата с тем бряцанием, которое сопровождает крупный выигрышна игральных машинах в Неваде. Это меня рассмешило, несмотря надосадную необходимость отсрочить счастье. Спрашивается, не былоли это внезапное выделение, это судорожное возвращение денегкакимто образом связано в уме у Мак-Фатума с тем, что я выдумалэкскурсию, прежде чем узнать о ней?
Что дальше? Я свернул в торговый район Паркинггона иостаток дня (погода прояснилась, весь город отливал стекляннымблеском) посвятил приобретению прелестных обнов для Ло. Господи,на какие прихотливые покупки толкнула Гумберта свойственная емув эти дни слабость к клетчатым тканям, ярким ситцам, оборкам,пышным коротким рукавчикам, мягкой плиссировке, платьицам, тесноприлегающим наверху и очень широким внизу!
Полюбил я Лолиту, как Вирджинию - По,
И как Данте - свою Беатриче;
Закружились девчонки, раздувая юбчонки:
Панталончики - верх неприличия!
Ласковые голоса спрашивали меня, что именно я желал бывидеть? Купальные костюмы? Они у нас имеются во всех тонах:розовая греза, матовый аквамарин, лиловая головка, красныйтюльпан, черный кан-кан, Как насчет пляжных вещей? А чехлы? Ненужно чехлов. Мы с Ло всегда их терпеть не могли.
Одним из руководств в этом деле послужила мнеантропометрическая запись, сделанная ее матерью в день, когдаисполнилось Л. 12 лет (читатель помнит, я думаю, книгу "Знайсвоего ребенка"). У меня было впечатление, что, движимаясмутными побуждениями зависти и антипатией, Шарлотта прибавилагде лишний дюйм, где лишний фунт; но так как нимфетка,несомненно, подросла за последние семь месяцев, я считал, что вобщем могу положиться на эти последние январские измерения: вбедрах - двадцать девять дюймов; объем ляжки (под самым началомягодицы) - семнадцать; объем икры и окружность шеи - одинадцать;объем груди - двадцать семь; объем руки выше локтя - восемь;талия - двадцать три; рост - пятьдесят семь; вес - семьдесятвосемь американских фунтов; строение - удлиненное; КУР(коэффициент умственного развития) - сто двадцать один;червовидный отросток - не вырезан (слава Богу).
Помимо этих измерений, я, конечно, видел перед собой Лолитус близкой к галлюцинации ясностью; и так как у меня непереставало гореть лелеемое место у грудной кости, там, где еешелковистая макушка раза два дошла до уровня моего сердца, и таккак я не расставался с ощущением ее теплой тяжести на моихколенях (вследствие чего я всегда "носил" Лолиту, как женщина"носит" ребенка), я не удивился, когда в дальнейшем выяснилось,что мои вычисления более или менее правильны. К тому же, янедавно изучил каталог летних нарядов, что позволило мневыбирать с видом знатока разные миленькие вещи: спортивнуюобувь, тапочки, туфельки из мятой лайки для мятых девочек ипрочее. Накрашенная продавщица в черном, которая помогала мнеудовлетворить все эти острые потребности, превращалародительскую науку и точное описание размера в коммерческийэвфемизм "меньше среднего". Другая, постарше, в белом платье, стеатральным гримом, казалась несколько потрясенной моимиширокими познаниями в области мод для младшего поколения;думала, может быть, что сожительствую с цирковой карлицей;посему, когда мне показали юбочку с двумя "пикантными"карманчиками спереди, я нарочно поставил наивный мужской вопроси был вознагражден улыбками и демонстрацией того, как сзадидействовала застежка-молния. Мне тоже доставили многоудовольствия всякие трусики и плавки, в которых призракиминиатюрных Лолит егозили, плюхались, ездили на задочках повсему прилавку. Мы закончили сделку на двух скромных бумажныхпижамах с круглым воротом фасона "ученик мясника". МясникаГумберта.
Есть что-то мифическое, колдовское в этих большихмагазинах, где, если верить объявлениям, конторская девица можетодеться на все случаи дня - от утреннего прихода На службу довечернего выхода с кавалером - и где ее сестренка можетполюбоваться шерстяным свитером, мечтая о том дне, когда она,надев его в школу, заставит биться сердца отсталых гимназистов
Пластиковые манекены в натуральный рост, изображавшие курносыхдетей с бежевыми, оливковыми, буро-веснущатыми личиками фавнят,наплывали на меня со всех сторон. Я вдруг заметил, что яединственный покупатель в этом довольно таинственном месте, гдея передвигался, как рыба в зеленоватом аквариуме. Я чуял, чтостранные мысли возникают в уме у томных барышень, сопровождающихменя от прилавка к прилавку, от подводной скалы до зарослиморских растений, и отбираемые мною кушачки и браслетики падали,казалось, из русалочьих рук в прозрачную воду. Наконец я купилизящный чемодан, велел сложить в него мои покупки и отправился вближайшую харчевню, весьма довольный проведенным днем.
Каким-то образом в связи с этим тихим поэтическим миромизысканных товаров мне вспомнился отель с соблазнительнымназванием: "Привал Зачарованных Охотников", который упомянулаШарлотта незадолго до моего раскрепощения. Из путеводителя явыяснил, что он находится в Брайсланде - уединенном городке вчетырех часах езды от Лолитиного лагеря. Я мог бы позвонить, нобоясь, что потеряю власть над голосом и разражусь жеманнымкваканием на ломаном английском языке, я решил заказать набудущую ночь по телеграфу комнату с двумя постелями. Каким я былнеловким, неуверенным, смешным сказочным принцем! Как посмеютсянадо мной некоторые из моих читателей, узнав о моих затрудненияхв составлении телеграммы! Что сказать: Гумберт и дочь? Гумбург смаленькой дочкой? Гомберг и малолетняя девочка? Гомбург и егодитя? Смешная ошибка, в конце концов оказавшаяся в телеграмме эта буква "г" в конце имени - осталась как бы телепатическимотголоском моих колебаний.
А затем, в бархатном мраке летней ночи, мои мечтания надприпасенным мной приворотным зельем. О, скупой Гамбург! Не былли он сущим "зачарованным охотником" в эти минуты раздумья надсвоей коробочкой с волшебной амуницией? Мог ли он позволитьсебе, чтобы рассеять демонов бессонницы, самому испробовать однуиз этих аметистовых капсюль? Их было всего сорок - сорок ночей вобществе хрупкого создания, спящего рядом с моим тугостучащимсердцем... Мог ли я в поисках сна лишить самого себя одной такойночи? Разумеется, нет! Слишком была драгоценна каждая из этихлилипутовых слив, каждый микроскопический планетарий с его живойроссыпью звезд. 0, дайте мне хоть разок посентиментальничать! Ятак устал быть циником!
26
