Книга "Детство". Страница 18

- Э! да у вас, видно, будут танцы, - сказал Сережа, выходяиз гостиной и доставая из кармана новую пару лайковыхперчаток, - надо перчатки надевать.

"Как же быть? а у нас перчаток-то нет, - подумал я, - надопойти на верх - поискать".

Но хотя я перерыл все комоды, я нашел только в одном - нашидорожные зеленые рукавицы, а в другом - одну лайковуюперчатку, которая никак не могла годиться мне: во-первых,потому, что была чрезвычайно стара и грязна, во-вторых,потому, что была для меня слишком велика, а главное потому,что на ней недоставало среднего пальца, отрезанного, должнобыть, еще очень давно, Карлом Иванычем для больной руки. Янадел, однако, на руку этот остаток перчатки и пристальнорассматривал то место среднего пальца, которое всегда былозамарано чернилами,

- Вот если бы здесь была Наталья Савишна: у нее, верно бы,нашлись и перчатки. Вниз идти нельзя в таком виде, потому чтоесли меня спросят, отчего я не танцую, что мне сказать? издесь оставаться тоже нельзя, потому что меня непременнохватятся. Что мне делать? - говорил я, размахивая руками.


- Что ты здесь делаешь? - сказал вбежавший Володя, - идиангажируй даму... сейчас начнется.

- Володя, - сказал я ему, показывая руку с двумяпросунутыми в грязную перчатку пальцами, голосом, выражавшимположение, близкое к отчаянию, - Володя, ты и не подумал обэтом!

- О чем? - сказал он с нетерпением. - А! о перчатках, прибавил он совершенно равнодушно, заметив мою руку, - и точнонет; надо спросить у бабушки... что она скажет? - и, нимало незадумавшись, побежал вниз.

Хладнокровие, с которым он отзывался об обстоятельстве,казавшемся мне столь важным, успокоило меня, и я поспешил вгостиную, совершенно позабыв об уродливой перчатке, котораябыла надета на моей левой руке.


Осторожно подойдя к креслу бабушки и слегка дотрагиваясь доее мантилии, я шепотом сказал ей:

- Бабушка! что нам делать? у нас перчаток нет!

- Что, мой друг?

- У нас перчаток нет, - повторил я, подвигаясь ближе иближе и положив обе руки на ручку кресел.

- А это что, - сказала она, вдруг схватив меня за левуюруку. - Voyez ma chere *), - продолжала она, обращаясь к г-жеВалахиной, - voyez comme ce jeune homme s'est fait elegantpour danser avec votre fille**).

----------------

*) Посмотрите, моя дорогая (фр.).

**) посмотрите, как расфрантился этот молодой человек,чтобы танцевать с вашей дочерью (фр.)

Бабушка крепко держала меня за руку и серьезно, новопросительно посматривала на присутствующих До тех пор, покалюбопытство всех гостей было удовлетворено и смех сделалсяобщим.

Я был бы очень огорчен, если бы Сережа видел меня в товремя, как я, сморщившись от стыда, напрасно пытался вырватьсвою руку, но перед Сонечкой, кото0ая до того расхохоталась,что слезы навернулись ей на глаза и все кудряшки распрыгалисьоколо ее раскрасневшегося личика, мне нисколько не былосовестно. Я понял, что смех ее был слишком громок и естествен,чтобы быть насмешливым; напротив, то, что мы посмеялись вместеи глядя друг на друга, как будто сблизило меня с нею. Эпизод сперчаткой, хотя и мог кончиться дурно, принес мне ту пользу,что поставил меня на свободную ногу в кругу, который казалсямне всегда самым страшным, - в кругу гостиной; я не чувствовалуже ни малейшей застенчивости в зале.

Страдание людей застенчивых происходит от неизвестности омнении, которое о них составили; как только мнение это ясновыражено - какое бы оно ни было, - страдание прекращается.

Что это как мила была Сонечка Валахина, когда она противменя танцевала французскую кадриль с неуклюжим молодым князем!Как мило она улыбалась, когда в chaine подавала мне ручку! какмило, в такт прыгали на головке ее русые кудри, и как наивноделала она jete-assemble своими крошечными ножками! В пятойфигуре, когда моя дама перебежала от меня на другую сторону икогда я, выжидая такт, приготовлялся делать соло, Сонечкасерьезно сложила губки и стала смотреть в сторону. Но напрасноона за меня боялась: я смело сделал chasse en avant, chasse enarriere, glissade и, в то время как подходил к ней, игривым-движением показал ей перчатку с двумя торчавшими пальцами

Она расхохоталась ужасно и еще милее засеменила ножками попаркету. Еще помню я, как, когда мы делали круг и все взялисьза руки, она нагнула головку и, не вынимая своей руки из моей,почесала носик о свою перчатку. Все это как теперь перед моимиглазами, и еще слышится мне кадриль из "Девы Дуная", под звукикоторой все это происходило.

Наступила и вторая кадриль, которую я танцевал с Сонечкой

Усевшись рядом с нею, я почувствовал чрезвычайную неловкость ирешительно не знал, о чем с ней говорить. Когда молчание моесделалось слишком продолжительно, я стал бояться, что бы онане приняла меня за дурака, и решился во что бы то ни сталовывести из такого заблуждения на мой счет, "Vous etes unehabitante de Moscou?*) - сказал я ей и после утвердительногоответа продолжал: - Et moi, je n'ai encore jamais frequente lacapetale"**), - рассчитывая в особенности на эффект слова"frequenter"***). Я чувствовал, однако, что, хотя это началобыло очень блестяще и вполне доказывало мое высокое знаниефранцузского языка, продолжать разговор в таком духе я не всостоянии. Еще не скоро должен был прийти наш черед танцевать,а молчание возобновилось: я с беспокойством посматривал нанее, желая знать, какое произвел впечатление, и ожидая от неепомощи. "Где вы нашли такую уморительную перчатку?" - спросилаона меня вдруг; и этот вопрос доставил мне большоеудовольствие и облегчение. Я объяснил, что перчаткапринадлежала Карлу Иванычу, распространился, даже несколькоиронически, о самой особе Карла Иваныча, о том, какой онбывает смешной, когда снимает красную шапочку, и о том, как онраз в зеленой бекеше упал с лошади - прямо в лужу, и т. п

Кадриль прошла незаметно. Все это было очень хорошо; но зачемя с насмешкой отзывался о Карле Иваныче? Неужели я потерял быдоброе мнение Сонечки, если бы я описал ей его с теми любовьюи уважением, которые я к нему чувствовал?

--------------------

*) Вы постоянно живете в Москве? (фр.)

**) А я еще никогда не посещал столицы (фр.).

***) посещать (фр.)

Когда кадриль кончилась, Сонечка сказала мне "merci" стаким милым выражением, как будто я действительно заслужил ееблагодарность. Я был в восторге, не помнил себя от радости исам не мог узнать себя: откуда взялись у меня смелость,уверенность и даже дерзость? "Нет вещи, которая бы могла менясконфузить! - думал я, беззаботно разгуливая по зале, - яготов на все!"

Сережа предложил мне быть с ним vis-a-vis. "Хорошо, сказал я, - хотя у меня нет дамы, я найду". Окинув залурешительным взглядом, я заметил, что все дамы были взяты,исключая одной большой девицы, стоявшей у двери гостиной. Кней подходил высокий молодой человек, как я заключил, с цельюпригласить ее; он был от нее в двух шагах, я же - напротивоположном конце залы. В мгновение ока, грациозно скользяпо паркету, пролетел я все разделяющее меня от неепространство и, шаркнув ногой, твердым голосом пригласил ее наконтрданс. Большая девица, покровительственно улыбаясь, подаламне руку, и молодой человек остался без дамы.

Я имел такое осознание своей силы, что даже не обратилвнимание на досаду молодого человека; но после узнал, что тотмолодой человек спрашивал, кто тот взъерошенный мальчик,который проскочил мимо него и перед носом отнял даму

Глава XXII. МАЗУРКА

Молодой человек, у которого я отбил даму, танцевал мазуркув первой паре. Он вскочил с своего места, держа даму за руку,и вместо того, чтобы делать pas de Basques, которым нас училаМими, просто побежал вперед; добежав до угла, приостановился,раздвинул ноги, стукнул каблуком, повернулся и, припрыгивая,побежал дальше.

Так как дамы на мазурку у меня не было, я сидел за высокимкреслом бабушки и наблюдал






Возможно заинтересуют книги: