Школьная библиотека

- Да разве чувство не может обмануть вас! Чувство вам говорит, чтосолнце вокруг земли ходит... или, может быть, вы не согласны с Коперником? Вы и ему не верите?

Улыбка опять промчалась по всем лицам, и глаза всех устремились наРудина. "А он человек неглупый", - подумал каждый

- Вы все изволите шутить, - заговорил Пигасов. - Конечно, это оченьоригинально, но к делу нейдет

- В том, что я сказал до сих пор, - возразил Рудин, - к сожалению,слишком мало оригинального. Это все очень давно известно и тысячу разбыло говорено. Дело не в том..

- А в чем же? - спросил не без наглости Пигасов

В споре он сперва подтрунивал над противником, потом становился грубым, а наконец дулся и умолкал

- Вот в чем, - продолжал Рудин, - я, признаюсь, не могу не чувствовать искреннего сожаления, когда умные люди при мне нападают..

- На системы? - перебил Пигасов

- Да, пожалуй, хоть на системы. Что вас пугает так это слово? Всякаясистема основана на знании основных законов, начал жизни

- Да их узнать, открыть их нельзя... помилуйте!

- Позвольте. Конечно, не всякому они доступны, и человеку свойственноошибаться. Однако вы, вероятно, согласитесь со мною, что, например,Ньютон открыл хотя некоторые из этих основных законов. Он был гений, положим; но открытия гениев тем и велики, что становятся достоянием всех

Стремление к отысканию общих начал в частных явлениях есть одно из коренных свойств человеческого ума, и вся наша образованность..

- Вот вы куда-с!- перебил растянутым голосом Пигасов. - Я практический человек и во все эти метафизические тонкости не вдаюсь и не хочувдаваться

- Прекрасно! Это в вашей воле. Но заметьте, что самое ваше желаниебыть исключительно практическим человеком есть уже своего рода система,теория..

- Образованность! говорите вы, - подхватил Пигасов, - вот еще чемудивить вздумали! Очень нужна она, эта хваленая образованность! Грошамедного не дам я за вашу образованность!

- Однако как вы дурно спорите, Африкан Семеныч! - заметила Дарья Михайловна, внутренно весьма довольная спокойствием и изящной учтивостьюнового своего знакомца. - "C'est un homme comme il faut9, - подумалаона, с доброжелательным вниманием взглянув в лицо Рудину. - Надо егоприласкать". Эти последние слова она мысленно произнесла по-русски. ---

9 Это светский человек (франц.)

- Образованность я защищать не стану, - продолжал, помолчав немного,Рудин, - она не нуждается в моей защите. Вы ее не любите... у всякогосвой вкус. Притом это завело бы нас слишком далеко. Позвольте вам тольконапомнить старинную поговорку: "Юпитер, ты сердишься: стало быть, ты виноват". Я хотел сказать, что все эти нападения на системы, на общие рассуждения и так далее потому особенно огорчительны, что вместе с системами люди отрицают вообще знание, науку и веру в нее, стало быть и веру всамих себя, в свои силы. А людям нужна эта вера: им нельзя жить однимивпечатлениями, им грешно бояться мысли и не доверять ей. Скептицизмвсегда отличался бесплодностью и бессилием..

- Это все слова! - пробормотал Пигасов

- Может быть. Но позвольте вам заметить, что, говоря: "Это все слова!" - мы часто сами желаем от делаться от необходимости сказать что-нибудь подельнее одних слов

- Чего-с? - спросил Пигасов и прищуроB глаза

- Вы поняли, что я хотел сказать вам, - возразил с невольным, но тотчас сдержанным нетерпением Рудин. - Повторяю, если у человека нет крепкого начала, в которое он верит, нет почвы, на которой он стоит твердо,как может он дать себе отчет в потребностях, в значении, в будущностисвоего народа? как может он знать, что он должен сам делать, если..

- Честь и место! - отрывисто проговорил Пигасов, поклонился и отошелв сторону, ни на кого не глядя

Рудин посмотрел на него, усмехнулся слегка и умолк

- Ага! обратился в бегство! - заговорила Дарья Михайловна. - Не беспокойтесь, Дмитрий... Извините, - прибавила она с приветливой улыбкой, как вас по батюшке?

- Николаич

- Не беспокойтесь, любезный Дмитрий Николаич! Он никого из нас не обманул. Он желает показать вид, что не хочет больше спорить... Ончувствует, что не может спорить с вами. А вы лучше подсядьте-ка к нампоближе, да поболтаемте

Рудин пододвинул свое кресло

- Как это мы до сих пор не познакомились? - продолжала Дарья Михайловна. - Это меня удивляет... Читали ли вы эту книгу? C'est deTocqueville, vous savez?10 ---

10 Это Токвиля, вы знаете? (франц.)

И Дарья Михайловна протянула Рудину французскую брошюру

Рудин взял тоненькую книжонку в руки, перевернул в ней несколькостраниц и, положив ее обратно на стол, отвечал, что собственно этого сочинения г. Токвиля он не читал, но часто размышлял о затронутом им вопросе. Разговор завязался. Рудин сперва как будто колебался, не решалсявысказаться, не находил слов, но, наконец, разгорелся и заговорил. Черезчетверть часа один его голос раздавался в комнате. Все столпились в кружок около него

Один Пигасов оставался в отдалении, в углу, подле камина. Рудин говорил умно, горячо, дельно; выказал много знания, много начитанности. Никто не ожидал найти в нем человека замечательного... Он был так посредственно одет, о нем так мало ходило слухов. Всем непонятно казалось истранно, каким это образом вдруг, в деревне, мог проявиться такой умница. Тем более удивил он и, можно сказать, очаровал всех, начиная с ДарьиМихайловны... Она гордилась своей находкой и уже заранее думала о том,как она выведет Рудина в свет. В первых ее впечатлениях было много почтидетского, несмотря на ее года. Александра Павловна, правду сказать, поняла мало изо всего, что говорил Рудин, но была очень удивлена и обрадована; брат ее тоже дивился; Пандалевский наблюдал за Дарьей Михайловнойи завидовал; Пигасов думал: "Дам пятьсот рублей - еще лучше соловья достану!"... Но больше всех были поражены Басистов и Наталья. У Басистовачуть дыханье не захватило; он сидел все время с раскрытым ртом и выпученными глазами - и слушал, слушал, как отроду не слушал никого, а у Натальи лицо покрылось алой краской, и взор ее, неподвижно устремленный наРудина, и потемнел и заблистал... P>

- Какие у него славные глаза! - шепнул ей Волынцев

- Да, хороши

- Жаль только, что руки велики и красны

Наталья ничего не отвечала

Подали чай. Разговор стал более общим, но уже по одной внезапности, скоторой все замолкали, лишь только Рудин раскрывал рот, можно было судить о силе произведенного им впечатления. Дарье Михайловне вдруг захотелось подразнить Пигасова. Она подошла к нему и вполголоса проговорила:"Что же вы молчите и только улыбаетесь язвительно? Попытайтесь-ка, схватитесь с ним опять", - и, не дождавшись его ответа, подозвала рукою Рудина

- Вы про него еще одной вещи не знаете, - сказала она ему, указываяна Пигасова, - он ужасный ненавистник женщин, беспрестанно нападает наних; пожалуйста, обратите его на путь истины