Школьная библиотека

Если день смерк,

если звук смолк,

все же бегут вверх

соки сосновых смол.



С горем наперевес,

горло бедой сжав,

фабрик и деревень

заговори, шаг:



«Тяжек

Я твердо знаю: умереть не страшно!

Ну что ж — упал, замолк и охладел.

Была бы только жизнь твоя украшена

сиянием каких-то добрых дел.



Лишь доживи до этого спокойства

и с

Люди! Бедные, бедные люди!

Как вам скучно жить без стихов,

без иллюзий и без прелюдий,

в мире счетных машин и станков!



Без зеленой травы колыханья,

без сверкан

Три года гневалась весна,

три года грохотали пушки,

и вот - в России не узнать

пера и голоса кукушки.



Заводы весен, песен, дней,

отрите каменные

Рука тяжелая, прохладная,

Легла доверчиво на эту,

Как кисть большая, виноградная,

Захолодевшая к рассвету.

Я знаю всю тебя по пальчикам,

По прядке, где пробора грядка,

И скольк

Наши лиры заржавели

от дымящейся крови,

разлученно державили

наши хмурые брови.



И теперь перержавленной лирою

для далеких друзей я солирую:



«Бег те

Сегодня - не гиль позабытую разную

о том, как кончался какой-то угодник,

нет! Новое чудо встречают и празднуют -

румяного века живое «сегодня».



Грузчик, по

Жизнь осыпается пачками

рублей; на осеннем свете

в небе, как флаг над скачками,

облако высинил ветер...



Разве ж не бог мне вас дал?

Что ж он, надевши время,

воздух вок

Слушай, Анни,
твое дыханье,
трепет рук,
и изгибы губ,
и волос твоих
колыханье
я, как давний сон,
берегу.
Эти лица,
и те,
и те,-
им
хоть сто,
хоть тысячу лет скости,-
не сравнять

Тихо-тихо сидят снегири на снегу

меж стеблей прошлогодней крапивы;

я тебе до конца описать не смогу,

как они и бедны и красивы!



Тихо-тихо клюют на крапиве зерно,—

без к