Школьная библиотека

Колоколов напев узорный,

волненье мартовского дня,

в спирту зеленом чертик черный,

и пестрота, и толкотня,

и ветер с влажными устами,

и почек вербных жемчуга,

В снегах полуночной пустыни

мне снилась матерь всех берез,

и кто-то - движущийся иней -

к ней тихо шел и что-то нес.



Нес на плече, в тоске высокой,

мо

Нам, потонувшим мореходам,

похороненным в глубине

под вечно движущимся сводом,

являлся старый порт во сне:



кайма сбегающая пены,

на камн

Все окна открыв, опустив занавески,

ты в зале роялю сказала: живи!

Как легкие крылья во мраке и блеске,

задвигались руки твои.



Под левой - мольба зазвенела несмело,

под правою

И странной
близостью

закованный...


А. Блок



Тоска, и тайна, и услада...

Как бы из зыбкой черноты

медлительного маскарада

на смутный мост явил

Тень за тенью бежит - не догонит,

вдоль по стенке... Лежи, не ворчи.

Стонет ветер? И пусть себе стонет.

Иль тебе не тепло на печи?



Ночь лихая... Тоска избян

Под тонкою луной, в стране далекой, древней,

так говорил поэт смеющейся царевне:



Напев сквозных цикад умрет в листве олив,

погаснут светляки на гиацинтах смятых,

Стоишь ли, смотришь ли с балкона,

деревья ветер гнет и сам

шалеет от игры, от звона

с размаху хлопающих рам.



Клубятся дымы дождевые

по заблиставшей мост

Лишь то, что писано

с трудом — читать легко.


Жуковский



Если вьется мой стих, и летит, и трепещет,

как в лазури небес облака,

если солнечный звук так стремительно плещет,

Есть в одиночестве свобода,

и сладость — в вымыслах благих.

Звезду, снежинку, каплю меда

я заключаю в стих.



И, еженочно умирая,

я рад воскреснуть в должный час,

и новый де