Школьная библиотека

« »



Тяжело служить в трактире

«Золотой якорь».

По утрам вставай в четыре,

Чашками брякай;

И дровишек наколи,

И скатертки постели,

И с посудницей хр

Жарища жаждой глотки обожгла,

Скоробила рубахи солью пота.

По улицам притихшего села

Проходит запыленная пехота.



Вплетенные в неровный стук подков,

Горизонт, оттененный отрогами гор,

Синей дымкой подернут слегка.

В паутине каналов, прудов и озер

Янцзыцзян — Голубая река.



От границы далеких, з

Когда устану или затоскую,

Взгляну в глаза, как в прозелень морскую,

Уйдет усталость, и тоска отпрянет,

И на душе заметно легче станет.



Вот так вся жизнь — то хлопоты, то войны.

По военной дороге

Шел в борьбе и тревоге

Боевой восемнадцатый год.

Были сборы недолги,

От Кубани и Волги

Мы коней поднимали в поход.



Ср

По асфальту шаркнула резина.

Распахнулась дверца лимузина.

Благостны, жирны, как караси,

Два почтенных брата капуцина

Сгинули в подъезде Си-Ай-Си

На площади у вокзального зданья

Армейцы месили слякоть.

В глаза целовала в час расставанья,

Давала слово не плакать.



Шел снег. Поезда проходили мимо.

Над умытым росой кирпичом

Клонит горькие грозди калина.

Неизвестно, о ком и о чём

На закате грустит мандолина:



То ли просто в ней звон камыша,

То ли скорбь по недавней утрате.

Сам с собой останешься, проснется

В памяти былое иногда.

В нашем прошлом, как на дне колодца,

Черная стоячая вода.



Был порядок жизни неизменен,

Мы лежали на подступах к небольшой деревеньке.

Пули путались в мякоти аржаного омета.

Трехаршинный матрос Петро Гаманенко

Вынес Леньку, дозорного, из-под пулеме