Школьная библиотека

Бывать на кладбище столичном,

где только мрамор и гранит,—

официально и трагично,

и надо делать скорбный вид.



Молчат величественно тени,

а ты еще играешь роль,

как тот статист на главной сцене,

когда уже погиб король.



Там понимаешь оробело

полуничтожный жребий свой...



А вот совсем другое дело

в поселке нашем под Москвой.



Так повелось, что в общем духе

по воскресеньям утром тут,

одевшись тщательно, старухи

пешком на кладбище идут.



Они на чистеньком погосте

сидят меж холмиков земли,

как будто выпить чаю в гости

сюда по близости зашли.



Они здесь мраморов не ставят,

а — как живые средь живых —

рукой травиночки поправят,

как прядки доченек своих.



У них средь зелени и праха,

где все исчерпано до дна,

нет ни величия, ни страха,

а лишь естественность одна.



Они уходят без зазнайства

и по пути не прячут глаз,

как будто что-то по хозяйству

исправно сделали сейчас.