Школьная библиотека

"Поди ты к дьяволу!" - крикнула она и захлопнула ему дверь в лицо.

"Погадайте мне", - сказала она хозяйке.

Та вынула из ящика колоду карт, столь сальных, что из них можно былосварить суп. Появился богатый брюнет, потом козни, хлопоты, какая-топирушка... "Надо посмотреть, как он живет, - думала Магда, облокотясь настол. - Может быть, он все-таки шантрапа, и не стоит связываться

Согласиться? Не рано ли?"

Через день она позвонила ему снова. Аннелиза была в ванной. Кречмарзаговорил почти шепотом, посматривая на дверь. Несмотря на боязнь, ониспытывал большое счастье оттого, что Магда его простила. "Мое счастье, сказал он, вытягивая губы, - мое счастье". "Слушай, когда твоей жены небудет дома?" - спросила она со смехом. "Не знаю, - ответил Кречмар,похолодев, - а что?" "Я хочу к тебе прийти на минутку". Он помолчал

Где-то стукнула дверь. "Я боюсь дольше говорить", - пробормотал Кречмар

"Какой ты трус. Помни, что если я к тебе приду, то поцелую". "Сегодня незнаю, не выйдет, - сказал он через силу. - Если я сейчас повешу трубку, неудивляйся, вечером увижу, мы тогда..." Он повесил трубку и некоторое времясидел неподвижно, слушая гром сердца. "Я действительно трус, - подумал он

- Она в ванной еще провозится с полчаса..."

"У меня маленькая просьба, - сказал он Магде при встрече. - Сядем вавтомобиль, покатаемся". "В открытый", - вставила Магда. "Нет, это опасно

Обещаю тебе хорошо себя вести", - добавил он, любуясь при свете фонаря еепо-детски поднятым к нему лицом.

"Вот что, - заговорил он, когда они очутились в таксомоторе. - Я натебя, конечно, не в претензии за то, что ты мне звонишь, но я прошу и дажеумоляю тебя больше этого не делать, моя прелесть, мое сокровище ("Давно бытак", - подумала Магда); во-вторых, объясни мне, как ты узнала моюфамилию". Она безо всякой надобности солгала, что его, дескать, знает влицо одна ее знакомая, которая их видела вместе на улице. "Кто такая?" спросил с ужасом Кречмар. "Ах, простая женщина, родня, кажется, кухаркиили горничной, служившей у тебя когда-то". Кречмар мучительно напрягпамять. "Я, впрочем, сказала ей, что она обозналась, - я умная девочка".

В автомобиле переливались пятнистые потемки, она сидела до одуриблизко, от нее шло какое-то блаженное, животное тепло, мимо оконпроносился шумный сумрак ночного Тиргартена... "Я умру, если не буду еюобладать, или свихнусь", - подумал Кречмар и сказал: "В-третьих, насчеттвоего переселения. Найди себе квартирку в две-три комнаты с кухней. Я завсе заплачу. С условием, что ты мне позволишь к тебе заглядывать". "Ты,кажется, забыл, Бруно, наш утренний разговор". "Но это так опасно, воскликнул Кречмар. - Вот, например, завтра я буду один приблизительно счетырех до шести. Но мало ли что может случиться..." Он себе представил,как жена ненароком воротится с дороги... Молодая художница, нужно ейпомочь устроить выставку. "Но я же тебя поцелую, - тихо сказала Магда. - Изнаешь, все в жизни всегда можно объяснить".

Всякая мысль о Магде, о ее тонком отроческом сложении и шелковистойкоже всегда вызывала у него дрожь в ногах, желание застонать. Обещанноеприкосновение казалось таким блаженством, что дальше некуда. Однако заэтим еще открывалась новая, невероятная даль: там ждал его взгляда тотсамый образ, который еще недавно множество живописцев так равнодушно иплохо рисовали, поднимая и опуская глаза. Но об этих скучных солнечныхчасах в студиях Кречмар ровно ничего не знал. Мало того, на днях старыйдоктор Ламперт показывал ему пачку рисунков углем, сделанных за последнийгод его сыном, а среди них был портрет голой стройной девочки с ожерельемна шее и с темной прядью вдоль склоненного лица. "Горбун вышел лучше", заметил Кречмар, вернувшись к другому листу, где был изображен бородатыйурод со смело прочерченными морщинами. "Да, талантлив", - добавил он,захлопнув папку. И все. Он ничего не понял.

И сейчас его тряс озноб, он ходил по кабинету и смотрел в окно, исправлялся о времени у всех часов в доме. Магда уже опоздала на двадцатьминут. "Подожду до половины и спущусь на улицу, - прошептал он, - а то ужебудет поздно, поздно, - у нас так мало времени..."

Окно было открыто. Сиял мокрый весенний день, по желтой стене доманапротив струилась тень дыма из теневой трубы. Кречмар высунулся по пояс,опираясь пальцами о подоконник. "Боже мой, следовало ей твердо сказать: комне нельзя". В это мгновение он завидел ее - она переходила улицу, безпальто, без шляпы, словно жила поблизости.

"Есть еще время сбежать, не пустить", - подумал он, но вместо этоговышел в прихожую и, когда услышал ее легкий шаг на лестнице, бесшумнооткрыл дверь.

Магда, в коротком ярко-красном платьице, с открытыми руками,улыбаясь, взглянула в зеркало, потом повернулась на одной ноге,приглаживая затылок. "Ты роскошно живешь", - сказала она, сияющими глазамиокидывая широкую прихожую, пистолеты и сабли на стене, прекрасную темнуюкартину, кремовый кретон вместо обоев. "Сюда?" - спросила она, толкнувдверь, и, войдя, продолжала бегать глазами по сторонам

Он, замирая, взял ее одной рукой за талию и вместе с ней глядел налюстру, на шелковую мебель, словно и сам был чужой здесь, - но видел,впрочем, только солнечный туман, все плыло, кружилось, и вдруг под егорукой что-то дивно дрогнуло, бедро ее чуть поднялось, она двинуласьдальше. "Однако, - сказала она, перейдя в следующую комнату, - я не знала,что ты так богат, какие ковры..."

Буфет в столовой, хрусталь и серебро так на нее подействовали, чтоКречмару удалось незаметно нащупать ее ребра и - повыше - горячую, нежнуюмышцу. "Дальше", - сказала она облизнувшись. Зеркало отразило бледного,серьезного господина, идущего рядом с девочкой в красном платье. Оносторожно погладил ее по голой руке, теплой и удивительно ровной,- зеркалозатуманилось... "Дальше",- сказала Магда.

Он жаждал поскорее привести ее в кабинет, сесть с ней на диван;вернись жена, все было бы просто: посетительница, по делу...

"А там что?" - спросила Магда.

"Там детская. Ты все уже осмотрела, пойдем в кабинет".

"Пусти", - сказала она, заиграв ключицами.

Он всей грудью вздохнул, словно не дышал все то время, пока держалее, идя с нею рядом.

"Детская, Магда, - я тебе говорю: детская".

Она и туда вошла. У него было странное желание вдруг крикнуть ей:пожалуйста, ничего не трогай. Но она уже держала в руках толстую морскуюсвинку из плюша. Он взял это из ее рук и бросил в угол. Магда засмеялась

"Хорошо живется твоей девочке", - сказала она и открыла следующую дверь.

"Магда, полно, - сказал с мольбой Кречмар. - Не юли так. Отсюда неслышно, кто-нибудь может прийти. Все это страшно рискованно".

Но она, как взбалмошный ребенок, увернулась, через коридор вошла вспальню. Там она села у зеркала, перекинула ногу на ногу, повертела вруках щетку с серебряной спиной, понюхала горлышко флакона.

"Пожалуйста, оставь", - сказал Кречмар. Тогда она вскочила, отбежалак двуспальной кровати и села на край, по-детски поправляя подвязку ипоказывая кончик языка.

"...А потом застрелюсь..." - быстро подумал Кречмар.

Но она опять отскочила и, увильнув от его рук, выбежала из комнаты

Он кинулся за ней. Магда захлопнула дверь и, громко дыша и смеясь,повернула снаружи ключ (ах, как колотила в дверь бедная Левандовская!..)

"Магда, отопри", - тихо сказал Кречмар. Он услышал ее быстроудаляющиеся шаги. "Отопри", - повторил он громче. Тишина. Полная тишина

"Опасное существо, - подумал он. - Какое, однако, фарсовое положение". Ониспытывал страх, досаду, мучительное чувство обманутой жажды... Неужелиона ушла? Нет, кто-то ходил по квартире. Кречмар легонько стукнул кулакоми крикнул: "Отопри, слышишь!" Шаги приблизились. Это была не Магда.

"Что случилось? - раздался неожиданно голос Макса. - Что случилось?Ты заперт" (Боже мой, ведь у Макса был ключ от квартиры!). Дверьоткрылась, Макс был очень красен. "В чем дело, Бруно?" - спросил он стревогой.

"Глупейшая история... Я сейчас тебе расскажу... Пойдем в кабинет,выпьем по рюмке".

"Я испугался, - сказал Макс. - Я думал, бог знает что случилось

Хорошо, знаешь, что я зашел. Аннелиза мне говорила, что будет дома кшести. Хорошо, что я пришел раньше. Хорошо, знаешь. Я думал прямо не знаючто. Кто тебя запер?"

Кречмар стоял к нему спиной, доставая бутылку коньяку из шкапа. "Тыникого не встретил на лестнице?" - спросил он, стараясь говорить спокойно.

"Нет, я приверженец лифта", - ответил Макс.

"Пронесло", - подумал Кречмар и очень оживился.

"Понимаешь, какая штука, - сказал он, наливая коньяк, - был вор

Этого не следует, конечно, сообщать Аннелизе, но был вор. Понимаешь, ондумал, очевидно, что никого нет дома, знал, что ушла прислуга. Вдруг слышушум. Выхожу в коридор, вижу: бежит человек - вроде рабочего. Я за ним

Хотел его схватить, но он оказался ловчее и запер меня. Потом я слышал,как стукнула дверь - вот я и думал, что ты его встретил".

"Ты шутишь", - сказал Макс с испугом.Fp>

"Нет, совершенно серьезно..."

"Но ведь он, вероятно, успел стащить что-нибудь. Нужно проверить

Нужно заявить в полицию".

"Ах, он не успел, - сказал Кречмар. - Все это произошло мгновенно, яего спугнул".

"Но как же он проник? С отмычкой, что ли? Невероятно! Пойдемпосмотрим".

Они прошли по всем комнатам, проверили замки дверей и шкапов. Всебыло чинно и сохранно. Уже к концу их исследования, когда они проходиличерез библиотечную, у Кречмара вдруг потемнело в глазах, ибо междушкапами, из-за вертучей этажерки, выглядывал уголок ярко-красного платья

Каким-то чудом Макс ничего не заметил, хотя рыскал глазами по сторонам. В