Книга "БЕЛЫЕ НОЧИ". Страница 1
Сентиментальный роман
Из воспоминаний мечтателя
...Иль был он создан для того,
Чтобы побыть хотя мгновенье
В соседстве сердца твоего?.
Ив. Тургенев
НОЧЬ ПЕРВАЯ
Была чудная ночь, такая ночь, которая разве только и может быть тогда,когда мы молоды, любезный читатель. Небо было такое звездное, такое светлоенебо, что, взглянув на него, невольно нужно было спросить себя: неужели жемогут жить под таким небом разные сердитые и капризные люди? Это тожемолодой вопрос, любезный читатель, очень молодой, но пошли его вам господьчаще на душу!.. Говоря о капризных и разных сердитых господах, я не мог неприпомнить и своего благонравного поведения во весь этот день. С самогоутра меня стала мучить какая-то удивительная тоска. Мне вдруг показалось,что меня, одинокого, все покидают и что все от меня отступаются. Оно,конечно, всякий вправе спросить: кто ж эти все? потому что вот уже восемьлет, как я живу в Петербурге, и почти ни одного знакомства не умел завести
Но к чему мне знакомства? Мне и без того знаком весь Петербург; вот почемумне и показалось, что меня все покидают, когда весь Петербург поднялся ивдруг уехал на дачу. Мне страшно стало оставаться одному, и целых три дня ябродил по городу в глубокой тоске, решительно не понимая, что со мнойделается. Пойду ли на Невский, пойду ли в сад, брожу ли по набережной - ниодного лица из тех, кого привык встречать в том же месте, в известный час,целый год. Они, конечно, не знают меня, да я-то их знаю. Я коротко их знаю;я почти изучил их физиономии - и любуюсь на них, когда они веселы, ихандрю, когда они затуманятся. Я почти свел дружбу с одним старичком,которого встречаю каждый божий день, в известный час, на Фонтанке
Физиономия такая важная, задумчивая; все шепчет под нос и махает левойрукой, а в правой у него длинная сучковатая трость с золотым набалдашником
Даже он заметил меня и принимает во мне душевное участие. Случись, что я небуду в известный час на том же месте Фонтанки, я уверен, что на негонападет хандра. Вот отчего мы иногда чуть не кланяемся друг с другом,особенно когда оба в хорошем расположении духа. Намедни, когда мы невидались целые два дня и на третий день встретились, мы уже было исхватились за шляпы, да благо опомнились во-время, опустили руки и сучастием прошли друг подле друга. Мне тоже и дома знакомы. Когда я иду,каждый как будто забегает вперед меня на улицу, глядит на меня во все окнаи чуть не говорит: "Здравствуйте; как ваше здоровье? и я, слава богу,здоров, а ко мне в мае месяце прибавят этаж". Или: "Как ваше здоровье? аменя завтра в починку". Или: "Я чуть не сгорел и притом испугался" и т. д
Из них у меня есть любимцы, есть короткие приятели; один из них намеренлечиться это лето у архитектора. Нарочно буду заходить каждый день, чтоб незалепили как-нибудь, сохрани его господи!.. Но никогда не забуду истории содним прехорошеньким светло-розовым домиком. Это был такой миленькийкаменный домик, так приветливо смотрел на меня, так горделиво смотрел насвоих неуклюжих соседей, что мое сердце радовалось, когда мне случалосьпроходить мимо. Вдруг, на прошлой неделе, я прохожу по улице и, какпосмотрел на приятеля - слышу жалобный крик: "А меня красят в желтуюкраску!" Злодеи! варвары! они не пощадили ничего: ни колонн, ни карнизов, имой приятель пожелтел, как канарейка. У меня чуть не разлилась желчь поэтому случаю, и я еще до сих пор не в силах был повидаться с изуродованныммоим бедняком, которого раскрасили под цвет поднебесной империи
Итак, вы понимаете, читатель, каким образом я знаком со всемПетербургом
Я уже сказал, что меня целые три дня мучило беспокойство, покамест ядогадался о причине его. И на улице мне было худо (того нет, этого нет,куда делся такой-то?) - да и дома я был ю0м не свой. Два вечера добивалсяя: чего недостает мне в моем углу? отчего так неловко было в немоставаться? - и с недоумением осматривал я свои зеленые закоптелые стены,потолок, завешанный паутиной, которую с большим успехом разводила Матрена,пересматривал всю свою мебель, осматривал каждый стул, думая, не тут либеда? (потому что коль у меня хоть один стул стоит не так, как вчера стоял,так я сам не свой) смотрел за окно, и все понапрасну... нисколько не былолегче! Я даже вздумал было призвать Матрену и тут же сделал ей отеческийвыговор за паутину и вообще за неряшество; но она только посмотрела на меняв удивлении и пошла прочь, не ответив ни слова, так что паутина еще до сихпор благополучно висит на месте. Наконец я только сегодня поутру догадался,в чем дело. Э! да ведь они от меня удирают на дачу! Простите за тривиальноесловцо, но мне было не до высокого слога... потому что ведь все, что толькони было в Петербурге, или переехало, или переезжало на дачу; потому чтокаждый почтенный господин солидной наружности, нанимавший извозчика, наглаза мои тотчас же обращался в почтенного отца семейства, который послеобыденных должностных занятий отправляется налегке в недра своей фамилии,на дачу; потому что у каждого прохожего был теперь уже совершенно особыйвид, который чуть-чуть не говорил всякому встречному: "Мы, господа, здесьтолько так, мимоходом, а вот через два часа мы уедем на дачу". Отворялосьли окно, по которому побарабанили сначала тоненькие, белые, как сахар,пальчики, и высовывалась головка хорошенькой девушки, подзывавшейразносчика с горшками цветов, - мне тотчас же, тут же представлялось, чтоэти цветы только так покупаются, то есть вовсе не для того, чтобнаслаждаться весной и цветами в душной городской квартире, а что вот оченьскоро все переедут на дачу и цветы с собою увезут. Мало того, я уже сделалтакие успехи в своем новом, особенном роде открытий, что уже могбезошибочно, по одному виду, обозначить, на какой кто даче живет. ОбитателиКаменного и Аптекарского островов или Петергофской дороги отличалисьизученным изяществом приемов, щегольскими летними костюмами и прекраснымиэкипажами, в которых они приехали в город. Жители Парголова и там, гдеподальше, с первого взгляда "внушали" своим благоразумием и солидностью;посетитель Крестовского острова отличался невозмутимо-веселым видом
Удавалось ли мне встретить длинную процессию ломовых извозчиков, ленивошедших с возжами в руках подле возов, нагруженных целыми горами всякоймебели, столов, стульев, диванов турецких и нетурецких и прочим домашнимскарбом, на котором, сверх всего этого, зачастую восседала, на самойвершине воза, тщедушная кухарка, берегущая барское добро как зеницу ока;смотрел ли я на тяжело нагруженные домашнею утварью лодки, скользившие поНеве иль Фонтанке, до Черной речки иль островов, - воза и лодкиудесятерялись, усотерялись в глазах моих; казалось, все поднялось ипоехало, все переселялось целыми караванами на дачу; казалось, весьПетербург грозил обратиться в пустыню, так что наконец мне стало стыдно,обидно и грустно: мне решительно некуда и незачем было ехать на дачу. Яготов был уйти с каждым возом, уехать с каждым господином почтеннойнаружности, нанимавшим извозчика; но ни один, решительно никто не пригласилменя; словно забыли меня, словно я для них был и в самом деле чужой!
Я ходил много и долго, так что уже совсем успел, по своемуобыкновению, забыть, где я, как вдруг очутился у заставы. Вмиг мне сталовесело, и я шагнул за шлагбаум, пошел между засеянных полей и лугов, неслышал усталости, но чувствовал только всем составом своим, что какое-тобремя спадает с души моей. Все проезжие смотрели на меня так приветливо,что решительно чуть не кланялись; все были так рады чему-то, все до одногокурили сигары. И я был рад, как еще никогда со мной не случалось. Точно явдруг очутился в Италии, - так сильно поразила природа меня, полубольногогорожанина, чуть не задохнувшегося в городских стенах
Есть что-то неизъяснимо трогательное в нашей петербургской природе,когда она, с наступлением весны, вдруг выкажет всю мощь свою, вседарованные ей небом силы, опушится, разрядится, упестрится цветами..
Как-то невольно напоминает она мне ту девушку, чахлую и хворую, на которуювы смотрите иногда с сожалением, иногда с какою-то сострадательною любовью,иногда же просто не замечаете ее, но которая вдруг, на один миг, как-тонечаянно сделается неизъяснимо, чудно прекрасною, а вы, пораженный,упоенный, невольно спрашиваете себя: какая сила заставила блистать такимогнем эти грустные, задумчивые глаза? что вызвало кровь на эти бледные,похудевшие щеки? что облило страстью эти нежные черты лица? отчего таквздымается эта грудь? что так внезапно вызвало силу, жизнь и красоту налицо бедной девушки, заставило его заблистать такой улыбкой, оживитьсятаким сверкающим, искрометным смехом? Вы смотрите кругом вы кого-то ищете,вы догадываетесь... Но миг проходит, и, может быть, назавтра же вывстретите опять тот же задумчивый и рассеянный взгляд, как и прежде, то жебледное лицо, ту же покорность и робость в движениях и даже раскаяние, дажеследы какой-то мертвящей тоски и досады за минутное увлечение... И жальвам, что так скоро, так безвозвратно завяла мгновенная красота, что такобманчиво и напрасно блеснула она перед вами, - жаль оттого, что дажеполюбить ее вам не было времени..
А все-таки моя ночь была лучше дня! Вот как это было
Я пришел назад в город очень поздно, и уже пробило десять часов, когда
