Школьная библиотека

Вот, окончив псалом последний, Возвращаются дети в красном По домам от поздней обедни

Где ж они, суровые громы Золотой тосканской равнины, Ненасытная страсть Содомы И голодный вопль Уголино? Ах, и мукам счет и усладам Не веками ведут - годами! Гибеллины и гвельфы рядом Задремади в гробах с гербами

Все проходит, как тень, но время Остается, как прежде, мстящим, И былое, темное бремя Продолжает жить в настоящем

Сатана в нестерпимом блеске, Оторвавшись от старой фрески, Наклонился с тоской всегдашней Над кривого пизанской башней

Иль может быть, в дыму кадильниц рея И вскрикивая в грохоте тимпана, Из мрака будущего Саломея Кичилась головой Иоканаана

166. ЮДИФЬ Какой мудрейшею из мудрых пифий Поведан будет нам нелицемерный Рассказ об иудеянке Юдифи, О вавилонянине Олоферне? Ведь много дней томилась Иудея, Опалена горячими ветрами, Ни спорить, ни покорствовать не смея, Пред красными, как зарево, шатрами

Сатрап был мощен и прекрасен телом, Был голос у него, как гул сраженья, И все же девушкой не овладело Томительное головокруженье

Но, верно, в час блаженный и проклятый, Когда, как омут, приняло их ложе, Поднялся ассирийский бык крылатый, Так странно с ангелом любви несхожий

Иль может быть, в дыму кадильниц рея И вскрикивая в грохоте тимпана, Из мрака будущего Саломея Кичилась головой Иоканаана

167. НА ОСТРОВЕ Над этим островом какие выси,

Какой туман! И Апокалипсис был здесь написан,

И умер Пан! А есть другие: с пальмами, с лугами,

Где весел жнец, И где позванивают бубенцами

Стада овец

И скрипку, дивно выгнутую, в руки,

Едва дыша, Я взял и слушал, как бежала в звуки

Ее душа

Ах, это только чары, что судьбою

Я побежден, Что ночью звездный дождь над головою,

И стон, и звон

Я вольный, снова верящий удачам,

Я - тот, я в том

Целую девушку с лицом горячим

И с жадным ртом

Прерывных слов, объятий перемены

Томят и жгут, А милые нас обступили стены

И стерегут

Как содрогается она - в улыбке

Какой вопрос! Увы, иль это только стоны скрипки

Под взором звезд

168. ВОЗВРАЩЕНИЕ Анне Ахматовой

Я из дому вышел, когда все спали, Мой спутник скрывался у рва в кустах, Наверно на утро меня искали, Но было поздно, мы шли в полях

Мой спутник был желтый, худой, раскосый

О, как я безумно его любил! Под пестрой хламидой он прятал косу, Глазами гадюки смотрел и ныл

О старом, о странном, о безбольном, О вечном слагалось его нытье, Звучало мне звоном колокольным, Ввергало в истому, в забытье

Мы видели горы, лес и воды, Мы спали в кибитках чужих равнин, Порою казалось - идем мы годы, Казалось Eрою - лишь день один

Когда ж мы достигли стены Китая, Мой спутник сказал мне: "Теперь прощай, Нам разны дороги: твоя - святая, А мне, мне сеять мой рис и чай". На белом пригорке, над полем чайным, У пагоды ветхой сидел Будда

Пред ним я склонился в восторге тайном, И было сладко, как никогда

Так тихо, так тихо над миром дольным, С глазами гадюки, он пел и пел О старом, о странном, о безбольном, О вечном, и воздух вокруг светлел

169. ЛЕОНАРД Три года чума и голод Разоряли большую страну, И народ сказал Леонарду: - Спаси нас, ты добр и мудр

Старинных, заветных свитков Все тайны знал Леонард

В одно короткое лето Страна была спасена

Случились распри и войны, Когда скончался король, Народ сказал Леонарду: - Отныне король наш ты. Была Леонарду знакома Война, искусство царей, Поэты победные оды Не успевали писать

Когда же страна усмирилась И пахарь взялся за плуг,