Школьная библиотека

Ни риф, ни мель ему не встретятся, Но, знак печали и несчастий, Огни святого Эльма светятся, Усеяв борт его и снасти

Сам капитан, скользя над бездною, За шляпу держится рукою, Окровавленной, но железною, В штурвал вцепляется - другою

Как смерть, бледны его товарищи, У всех одна и та же дума

Так смотрят трупы на пожарище, Невыразимо и угрюмо

И если в час прозрачный, утренний Пловцы в морях его встречали, Их вечно мучил голос внутренний Слепым предвестием печали

Ватаге буйной и воинственной Так много сложено историй, Но всех страшней и всех таинственней Для смелых пенителей моря О том, что где-то есть окраина Туда, за тропик Козерога! Где капитана с ликом Каина Легла ужасная дорога

116. СОН АДАМА От плясок и песен усталый Адам

Заснул, неразумный, у Древа Познанья

Над ним ослепительных звезд трепетанья, Лиловые тени скользят по лугам, И дух его сонный летит над лугами, Внезапно настигнут зловещими снами

Он видит пылающий ангельский меч, Что жалит нещадно его и подругу И гонит из рая в суровую вьюгу, Где нечем прикрыть им ни бедер, ни плеч..

Как звери, должны они строить жилище, Пращой и дубиной искать себе пищи

Обитель труда и болезней... Но здесь Впервые постиг он с подругой единство

Подруге - блаженство и боль материнства, И заступ - ему, чтобы вскапывать весь

Служеньем Иному прекрасны и грубы, Нахмурены брови и стиснуты губы

Вот новые люди... Очерчен их рот, Их взоры не блещут, и смех их случаен

За вепрями сильный охотится Каин, И Авель сбирает маслины и мед, Но воле не служат они патриаршей: Пал младший, и в ужасе кроется старший

И многое видит смущенный Адам: Он тонет душою в распутстве и неге, Он ищет спасенья в надежном ковчеге И строится снова, суров и упрям, Медлительный пахарь, и воин, и всадник ..

Но Бог охраняет его виноградник

На бурный поток наложил он узду, Бессонною мыслью постиг равновесье, Как ястреб врезается он в поднебесье, У косной земли отнимает руду

Покорны и тихи, хранят ему книги Напевы поэтов и тайны религий

И в ночь волхвований на пышные мхи К нему для объятий нисходят сильфиды, К услугам его, отомщать за обиды И звездные духи, и духи стихий, И к солнечным скалам из грозной пучины Влекут его челн голубые дельфины

Он любит забавы опасной игры Искать в океанах безвестные страны, Ступать безрассудно на волчьи поляны И видеть равнину с высокой горы, Где с узких тропинок срываются козы И душные, красные клонятся розы

Он любит и скрежет стального резца, Дробящего глыбистый мрамор для статуй, И девственный холод зари розоватой, И нежный овал молодого лица, Когда на холсте под ударами кисти Ложатся они и светлей, и лучистей

Устанет и к небу возводит свой взор, Слепой и кощунственный взор человека: Там, Богом раскинут от века до века, Мерцает над ним многозвездный шатер

Святыми ночами, спокойный и строгий, Он клонит колена и грезит о Боге

Он новые мысли, как светлых гостей, Всегда ожидает из розовой дали, А с ними, как новые звезды, печали Еще неизведанных дум и страстей, Провалы в мечтаньях и ужас в искусстве, Чтоб сердце болело от тяжких предчувствий

И кроткая Ева, игрушка богов, Когда-то ребенок, когда-то зарница, Теперь для него молодая тигрица, В зловещем мерцаньи ее жемчугов, Предвестница бури, и крови, и страсти, И радостей злобных, и хмурых несчастий

Так золото манит и радует взгляд, Но в золоте темные силы таятся, Они управляют рукой святотатца И в братские кубки вливают свой яд, Не в силах насытить, смеются и мучат" И стонам и крикам неистовым учат

Он борется с нею. Коварный, как змей, Ее он опутал сетями соблазна

Вот Ева - блудница, лепечет бессвязно, Вот Ева - святая, с печалью очей, То лунная дева, то дева земная, Но вечно и всюду чужая, чужая

И он, наконец, беспредельно устал, Устал и смеяться и плакать без цели; Как лебеди, стаи веков пролетели, Играли и пели, он их не слыхал; Спокойный и строгий, на мраморных скалах, Он молится Смерти, богине усталых: "Узнай, Благодатная, волю мою: На степи земные, на море земное, На скорбное сердце мое заревое Пролей смертоносную влагу свою

Довольно бороться с безумьем и страхом

Рожденный из праха, да буду я прахом!" И, медленно рея багровым хвостом, Помчалась к земле голубая комета.