Школьная библиотека

Нынче я видел Веру. Она замучила меня своею ревностью. Княжна вздумала,кажется, ей поверять свои сердечные тайны: надо признаться, удачный выбор!- Я отгадываю, к чему все это клонится, - говорила мне Вера, - лучше скажимне просто теперь, что ты ее любишь

- Но если я ее не люблю?- То зачем же ее преследовать, тревожить, волновать ее воображение?.. О, ятебя хорошо знаю! Послушай, если ты хочешь, чтоб я тебе верила, то приезжайчерез неделю в Кисловодск; послезавтра мы переезжаем туда. Княгиня остаетсяздесь дольше. Найми квартиру рядом; мы будем жить в большом доме близисточника, в мезонине; внизу княгиня Лиговская, а рядом есть дом того жехозяина, который еще не занят... Приедешь? .

Я обещал - и тот же день послал занять эту квартиру

Грушницкий пришел ко мне в шесть часов вечера и объявил, что завтра будетготов его мундир, как раз к балу

- Наконец я буду с нею танцевать целый вечер... Вот наговорюсь! - прибавилон

- Когда же бал?- Да завтра! Разве не знаешь? Большой праздник, и здешнее начальствовзялось его устроить..

- Пойдем на бульвар..

- Ни за что, в этой гадкой шинели..

- Как, ты ее разлюбил?.

Я ушел один и, встретив княжну Мери, позвал ее на мазурку. Она казаласьудивлена и обрадована

- Я думала, что вы танцуете только по необходимости, как прошлый раз, сказала она, очень мило улыбаясь..

Она, кажется, вовсе не замечает отсутствия Грушницкого

- Вы будете завтра приятно удивлены, - сказал я ей

- Чем?- Это секрет... на бале вы сами догадаетесь

Я окончил вечер у княгини; гостей не было, кроме Веры и одного презабавногостаричка. Я был в духе, импровизировал разные необыкновенные истории;княжна сидела против меня и слушала мой вздор с таким глубоким,напряженным, даже нежным вниманием, что мне стало совестно. Куда деваласьее живость, ее кокетство, ее капризы, ее дерзкая мина, презрительнаяулыбка, рассеянный взгляд?.

Вера все это заметила: на ее болезненном лице изображалась глубокая грусть;она сидела в тени у окна, погружаясь в широкие кресла... Мне стало жальее..

Тогда я рассказал всю драматическую историю нашего знакомства с нею, нашейлюбви, - разумеется, прикрыв все это вымышленными именами

Я так живо изобразил мою нежность, мои беспокойства, восторги; я в такомвыгодном свете выставил ее поступки, характер, что она поневоле должна былапростить мне мое кокетство с княжной

Она встала, подсела к нам, оживилась... и мы только в два часа ночивспомнили, что доктора велят ложиться спать в одиннадцать

5-го июня

За полчаса до бала явился ко мне Грушницкий полном сиянии армейскогопехотного мундира. К третьей пуговице пристегнута была бронзовая цепочка,на которой висел двойной лорнет; эполеты неимоверной величины были загнутыкверху в виде крылышек амура; сапоги его скрипели; в левой руке держал онкоричневые лайковые перчатки и фуражку, а правою взбивал ежеминутно вмелкие кудри завитой хохол. Самодовольствие и вместе некотораянеуверенность изображались на его лице; его праздничная наружность, егогордая походка заставили бы меня расхохотаться, если б это было согласно смоими намерениями

Он бросил фуражку с перчатками на стол и начал обтягивать фалды ипоправляться перед зеркалом; черный огромный платок, навернутый навысочайший подгалстушник, которого щетина поддерживала его подбородок,высовывался на полвершка из-за воротника; ему показалось мало: он вытащилего кверху до ушей; от этой трудной работы, ибо воротник мундира был оченьузок и беспокоен, лицо его налилось кровью

- Ты, говорят, эти дни ужасно волочился за моей княжной? - сказал ондовольно небрежно и не глядя на меня

- Где нам, дуракам, чай пить! - отвечал я ему, повторяя любимую поговоркуодного из самых ловких повес прошлого времени, воспетого некогда Пушкиным

- Скажи-ка, хорошо на мне сидит мундир?.. Ох, проклятый жид!.. как подмышками? режет!.. Нет ли у тебя духов?- Помилуй, чего тебе еще? от тебя и так уж несет розовой помадой..

- Ничего. Дай-ка сюда..

Он налил себе полсклянки за галстук, в носовой платок, на рукава

- Ты будешь танцевать? - спросил он

- Не думаю

- Я боюсь, что мне с княжной придется начинать мазурку, - я не знаю почтини одной фигуры..

- А ты звал ее на мазурку?- Нет еще..

- Смотри, чтоб тебя не предупредили..

- В самом деле? - сказал он, ударив себя по лбу. - Прощай... пойдудожидаться ее у подъезда. - Он схватил фуражку и побежал

Через полчаса и я отправился. На улице было темно и пусто; вокруг собранияили трактира, как угодно, теснился народ; окна его светились; звукиполковой музыки доносил ко мне вечерний ветер. Я шел медленно; мне былогрустно... Неужели, думал я, мое единственное назначение на земле разрушать чужие надежды? С тех пор как я живу и действую, судьба как-товсегда приводила меня к развязке чужих драм, как будто без меня никто немог бы ни умереть, ни прийти в отчаяние! Я был необходимое лицо пятогоакта; невольно я разыгрывал жалкую роль палача или предателя. Какую цельимела на это судьба?.. Уж не назначен ли я ею в сочинители мещанскихтрагедий и семейных романов - или в сотрудники поставщику повестей,например, для "Библиотеки для чтения"?.. Почему знать?.. Мало ли людей,начиная жизнь, думают кончить ее, как Александр Великий или лорд Байрон, амежду тем целый век остаются титулярными советниками?.

Войдя в залу, я спрятался в толпе мужчин и начал делать свои наблюдения

Грушницкий стоял возле княжны и что-то говорил с большим жаром; она егорассеянно слушала, смотрела по сторонам, приложив веер к губкам; на лице ееизображалось нетерпение, глаза ее искали кругом кого-то; я тихонько подошелсзади, чтоб подслушать их разговор

- Вы меня мучите, княжна! - говорил Грушницкий, - вы ужасно переменились стех пор, как я вас не видал..

- Вы также переменились, - отвечала она, бросив на него быстрый взгляд, вкотором он не умел разобрать тайной насмешки

- Я? я переменился?.. О, никогда! Вы знаете, что это невозможно! Кто виделвас однажды, тот навеки унесет с собою ваш божественный образ

- Перестаньте..