Школьная библиотека

Такое понимание бытия должно было привести к тому, что каждый человекстал бы утверждать, что он один есть единственное, сущее, истинное Я,все остальное - мир, люди, - лишь его представление. Дальнейшее было неизбежно: борьба за истинное Я, за единственную личность, истребление человечества, как восставшего на человека его же сна, - презрение и отвращение к бытию, как к зломуутверждать,

Таково было начальное зло мудрости Земзе.

Знание раскололось. Одни не видели возможности вынуть семя зла и говорили, что зло есть единственная сила, создающая бытие. Они назвали себя Черными, так как Знание шло от черных.

Другие, признавшие, что зло лежит не в самой природе, но в отклоненииРазума от природности, - стали искать противодействия злу. Они говорили:"Солнечный луч падает на землю, погибает и воскресает в плод земли: вот основной закон жизни. Таково же движение мирового Разума: - нисхождение, жертвенная гибель и воскресение в плоть. Первоосновной грех, одиночество Разума, - может быть уничтожен грехопадением. Разум долженпасть в плоть и пройти через живые врата смерти. Эти врата - пол. Падение Разума совершается силою Эроса.

Так утверждавшие называли себя Белыми, потому что носили полотнянуютиару, - знак Эроса. Они создали весенний праздник - мистерию грехопадения, которая разыгрывалась в роскошных садах древнего храма солнца

Девственный юноша представлял Разум, женщина - врата смертной плоти,змей - Эроса. Из отдаленных стран приходили смотреть на эти зрелища.

Раскол между двумя путями Знания был велик. Началась борьба. В товремя было сделано изумительное открытие, - найдена возможность мгновенно освобождать жизненную силу, дремлющую в семенах растений. Эта сила, гремучая, огненно-холодная материя, - освобождаясь, устремлялась впространство. Черные воспользовались ею для борьбы, для орудий войны

Они построили огромные летающие корабли, наводившие ужас. Дикие племенастали поклоняться этим крылатым драконам.

Белые поняли, что гибель мира близка, и стали готовиться к ней. Ониотбирали среди простых людей наиболее чистых, сильных и кротких сердцеми стали выводить их на север и на восток. Они отводили им высокие, горные пастбища, где переселенцы могли жить первобытно и созерцательно.

Опасения белых подтверждались. Золотой век вырождался, в городах Атлантиды наступало пресыщение. Ничто не сдерживало более пресыщенную фантазию, жажду извращений, безумие опустошенного разума. Сила, которою овладел человек, обратилась против него. Неизбежность смерти делала людеймрачными, свирепыми, беспощадными.

И вот, настали последние дни. Начались они с большого бедствия: центральная область города Ста Золотых Ворот была потрясена подземным толчком, много земли опустилось на дно океана, морские волны отделили навсегда страну Перистого Змея.

Черные обвинили Белых в том, что силою заклинаний они расковали духовземли и огня. Народ возмутился. Черные устроили ночное избиение в городе, - более половины жителей, носивших полотняную тиару, погиблосмертью, остальные бежали за пределы Атлантиды, многие ушли в Индию.

Властью в городе Ста Золотых Ворот овладели богатейшие из гражданчерного ордена, называвшиеся Магацитлами, что зна8т "беспощадные". Ониговорили: "Уничтожим человечество, потому что оно есть дурной сон разума". Чтобы во всей полноте насладиться зрелищем смерти, они объявили повсей земле праздники и игрища, раскрыли государственные сокровищницы имагазины, привезли с севера белых девушек и отдали их народу, распахнулидвери храмов для всех, жаждущих противоестественных наслаждений, наполнили фонтаны вином и на площадях жарили мясо. Безумие овладело народом

Это было в осенние дни сбора винограда.

Ночью, на озаренных кострами площадях, среди народа, исступленноговином, плясками, едой, женщинами - появились Магацитлы. Они были в высоких шлемах, в панцырных поясах, без щитов. Правою рукою они бросалибронзовые шары, разрывавшиеся холодным, разрушающим пламенем, левою рукою погружали меч в пьяных и безумных.

Оргия была прервана страшным подземным толчком. Рухнула статуя Тубала, треснули стены, повалились колонны акведука, из глубоких трещин вырвалось пламя, пеплом заволокло небо.

На утро кровавый, тусклый диск солнца осветил развалины, горящие сады, толпы измученных излишествами, сумасшедших людей, кучи трупов. Магацитлы бросились к летательным аппаратам, имеющим форму яиц, и стали покидать землю. Они улетали в звездное пространство, в родину абстрактногоразума. Несколько сотен аппаратов улетело. Раздался четвертый, еще болеесильный, толчок земли. С севера поднялась из пепельной мглы океанскаяволна, и пошла по земле, уничтожая все живое.

Началась буря, молнии падали в землю, в жилища. Хлынул ливень, летелиосколки вулканических камней.

За оплотом стен великого города, с вершины уступчатой, обложенной золотом, пирамиды Магацитлы продолжали улетать сквозь океан падающей воды,из дыма и пепла в звездное пространство. Три под-ряд толчка раскололиземлю Атлантиды. Город Золотых Ворот погрузился в кипящие волны

ГУСЕВ НАБЛЮДАЕТ ГОРОД

Иха совсем одурела. Чего бы ни просил ее Гусев, - тотчас исполняла,глядела на него матоватыми глазами. И смешно, и жалко. Гусев обращался сней строго, но справедливо. Когда Ихошка совсем изнемогала от переполнения чувствами, - он сажал ее на колени, гладил по голове, почесывал заухом, рассказывал сказку про попа, - как попа обманула попадья с Педрилой, работником.

Ихошка сказки не понимала, глядела в лицо потемневшими глазами.

Гвоздем засел у Гусева план - удрать в город. Здесь было, как в мышеловке: ни оборониться, в случае чего, ни убежать. Опасность же грозилаим серьезная, - в этом Гусев не сомневался. Разговоры с Лосем ни к чемуне вели. Лось только морщился, - весь свет ему закрыло подолом тускубовой дочки.

"Суетливый вы человек, Алексей Иванович. Ну, нас убьют, - не нам свами бояться смерти, а то, - сидели бы в Петербурге - чего безопаснее?"

Гусев велел Ихошке унести ключи от ангара, где стояли крылатые лодки

Он забрался туда с фонарем и всю ночь провозился над небольшой, двукрылой, видимо, быстролетной лодочкой. Механизм ее был прост. Крошечный моторчик, - уместить его можно было в кармане, - питался крупинками белогометалла, распадающегося с чудовищной силой в присутствии электрическойискры. Электрическую энергию аппарат получил во время полета из воздуха,- так как марс был окутан магнитным полем, его посылали станции на полюсах. Об этом рассказывала еще Аэлита.

Гусев подтащил лодку к самым воротам ангара. Ключ вернул Ихе. В случае надобности замок нетрудно было сорвать рукой.

Затем, он решил взять под контроль город Соацеру. Иха научила его соединять туманное зеркало. Этот говорящий экран, в доме Тускуба, можнобыло соединять односторонне, то есть самому оставаться невидимым и неслышимым.

Гусев обследовал весь город: площади, торговые улицы, фабрики, рабочие поселки. Странная жизнь раскрывалась и проходила перед ним в туманной стене:

Кирпичные, низкие залы фабрик, неживой свет сквозь пыльные окна. Унылые, с пустыми, запавшими глазами, морщинистые лица рабочих. Вечно, вечно крутящиеся шкивы, станки, сутулые фигуры, точные движения работы: все это старое, вековое, муравьиное.

Появлялись прямые и чистые улицы рабочих кварталов; те же унылые фигуры брели по ним, опустив головы. Тысячелетней скукой веяло от этихкирпичных, подметенных, один как один, коридоров. Здесь уже ни на что ненадеялись.

Появлялись центральные площади: - уступчатые дома, ползучая, пестраязелень, отсвечивающие солнцем стекла, нарядные женщины, посреди улицы столики, узкие вазы, полные цветов. Двигающаяся водоворотами наряднаятолпа, столики, хрусталь, пестрые халаты мужчин, треплющиеся от ветраскатерти, женские платья, - отражались в паркетной, зеленоватой мостовой. Низко проносились золотые лодки, скользили тени от их крыльев, смеялись запрокинутые лица, сверкали капли воды на зелени, на цветах.

В городе шла двойная жизнь. Гусев все это принял во внимание. Как человек с большим опытом - почувствовал носом, что, кроме этих двух сторон, здесь есть еще и третья, - подпольная, подполье. Действительно, побогатым улицам города, в парках, - повсюду, - шаталось большое количество неряшливо одетых, испитых, молодых марсиан. Шатались без дела, заложив руки в карманы, - поглядывали. Гусев думал: - "Эге, эти штуки мы тоже видали".

Ихошка все ему подробно объясняла. На одно только не соглашалась, соединить экран с Домом Совета. В ужасе трясла рыжими волосами, складывала руки:

- Не просите меня, сын неба, лучше убейте меня, дорогой сын неба.

Однажды, день на четырнадцатый, утром, Гусев, как обычно, сел в кресло, положил на колени цифровую доску, дернул за шнур.

В зеркальной стене появилась странная картина: на центральной площади- озабоченные, шепчущиеся кучки марсиан. Исчезли столики с мостовой,цветы, пестрые зонтики. Появился отряд солдат, - шел треугольником, какстрашные куклы, с каменными лицами. Далее - на торговой улице, - бегущаятолпа, свалка, и какой-то марсианин, вылетевший из драки винтом на мышиных крыльях. В парке те же встревоженные кучки шептунов. На одной изкрупнейших фабрик гудящие толпы рабочих, возбужденные, мрачные, свирепыелица.

В городе, видимо, произошло какое-то событие чрезвычайной важности

Гусев тряс Ихошку за плечи: - "В чем дело?". Она молчала, глядела матовыми, влюбленными глазами