Школьная библиотека

Он пожал мне руку и поспешно вышел. Нечего было делать, пришлосьопять отправляться с Гаврилой

X

МИЗИНЧИКОВ

Флигель, в который привел меня Гаврила, назывался "новым флигелем"только по старой памяти, но выстроен был уже давно, прежними помещиками

Это был хорошенький, деревянный домик, стоявший в нескольких шагах отстарого дома, в самом саду. С трех сторон его обступали высокие старыелипы, касавшиеся своими ветвями кровли. Все четыре комнаты этого домикабыли недурно меблированы и предназначались к приезду гостей. Войдя в отведенную мне комнату, в которую уже перенесли мой чемодан, я увидел настолике, перед кроватью, лист почтовой бумаги, великолепно исписанныйразными шрифтами, отделанный гирляндами, парафами и росчерками. Заглавные буквы и гирлянды разрисованы были разными красками. Все вместе составляло премиленькую каллиграфскую работу. С первых слов, прочитанныхмною, я понял, что это было просительное письмо, адресованное ко мне, ив котором я именовался "просвещенным благодетелем". В заглавии стояло:"Вопли Видоплясова". Сколько я ни напрягал внимания, стараясь хотьчто-нибудь понять из написанного, - все труды мои остались тщетными: этобыл самый напыщенный вздор, писанный высоким лакейским слогом. Догадалсяя только, что Видоплясов находится в каком-то бедственном положении,просит моего содействия, в чем-то очень на меня надеется, "по причинемоего просвещения" и, в заключение, просит похлопотать в его пользу удядюшки и подействовать на него "моею машиною", как буквально изображенобыло в конце этого послания. Я еще читал его, как отворилась дверь и вошел Мизинчиков

- Надеюсь, что вы позволите с вами познакомиться, - сказал он развязно, но чрезвычайно вежливо и подавая мне руку. - Давеча я не мог вамсказать двух слов, а между тем с первого взгляда почувствовал желаниеузнать вас короче

Я тотчас же отвечал, что и сам рад и прочее, хотя и находился в самомотвратительном расположении духа. Мы сели

- Что это у вас? - сказал он, взглянув на лист, который я держал ещев руке. - Уж не вопли ли Видоплясова? Так и есть! Я уверен был, что Видоплясов и вас атакует. Он и мне подавал такой же точно лист, с теми жевоплями; а вас он уже давно ожидает и вероятно, заранее приготовлялся

Вы не удивляйтесь: здесь много странного, и, право, есть над чем посмеяться

- Только посмеяться?

- Ну да, неужели же плакать? Если хотите, я вам расскажу биографиюВидоплясова, и уверен, что вы посмеетесь

- Признаюсь, теперь мне не до Видоплясова, - отвечал я с досадою

Мне очевидно было, что и знакомство господина Мизинчикова и любезныйего разговор - все это предпринято им с какою-то целью и что господинМизинчиков просто во мне нуждается. Давеча он сидел нахмуренный исерьезный; теперь же был веселый, улыбающийся и готовый рассказыватьдлинные истории. Видно было с первого взгляда, что этот человек отличновладел собой и, кажется, знал людей

- Проклятый Фома! - сказал я, со злостью стукнув кулаком по столу. Я уверен, что он источник всякого здешнего зла и во всем замешан! Проклятая тварь!

- Вы, кажется, уж слишком на него рассердились, - заметил Мизинчиков

- Слишком рассердился! - вскрикнул я, мгновенно разгорячившись. - Конечно, я д2еча слишком увлекся и, таким образом, дал право всякомуосуждать меня. Я очень хорошо понимаю, что я выскочил и срезался на всехпунктах, и, я думаю, нечего было это мне объяснять!.. Понимаю тоже, чтотак не делается в порядочном обществе; но, сообразите, была ли какаявозможность не увлечься? Ведь это сумасшедший дом, если хотите знать!и... и... наконец... я просто уеду отсюда - вот что!

- Вы курите? - спокойно спросил Мизинчиков

- Да

- Так, вероятно, позволите и мне закурить. Там не позволяют, и я почти стосковался. Я согласен, - продолжал он, закурив папироску, - что всеэто похоже на сумасшедший дом, но будьте уверены, что я не позволю себеосуждать вас, именно потому, что на вашем месте я, может, втрое болееразгорячился и вышел из себя, чем вы

- А почему же вы не вышли из себя, если действительно были тоже раздосадованы? Я, напротив, припоминаю вас очень хладнокровным, и, признаюсь, мне даже странно было, что вы не заступились за бедного дядю, который готов благодетельствовать... всем и каждому!

- Ваша правда: он многим благодетельствовал; но заступаться за него ясчитаю совершенно бесполезным: во-первых, это и для него бесполезно идаже унизительно как-то; а во-вторых, меня бы завтра же выгнали. А вамоткровенно скажу: мои обстоятельства такого рода, что я должен дорожитьздешним гостеприимством

- Но я нисколько не претендую на вашу откровенность насчет обстоятельств... Мне бы, впрочем, хотелось спросить, так как вы здесь уже месяц живете..

- Сделайте одолжение, спрашивайте: я к вашим услугам, - торопливо отвечал Мизинчиков, придвигая стул

- Да вот, например, объясните: сейчас Фома Фомич отказался от пятнадцати тысяч серебром, которые уже были в его руках, - я видел этособственными глазами

- Как это? Неужели? - вскрикнул Мизинчиков. - Расскажите, пожалуйста!

Я рассказал, умолчав о "вашем превосходительстве". Мизинчиков слушалс жадным любопытством; он даже как-то преобразился в лице, когда дошлодо пятнадцати тысяч

- Ловко! - сказал он, выслушав рассказ. - Я даже не ожидал от Фомы

- Однако ж отказался от денег! Чем это объяснить? Неужели благородством души?

- Отказался от пятнадцати тысяч, чтоб взять потом тридцать. Впрочем,знаете что? - прибавил он, подумав, - я сомневаюсь, чтоб у Фомы был какой-нибудь расчет. Это человек непрактический; это тоже в своем роде какой-то поэт. Пятнадцать тысяч... гм! Видите ли: он и взял бы деньги, дане устоял перед соблазном погримасничать, порисоваться. Это, я вам скажу, такая кислятина, такая слезливая размазня, и все это при самом неограниченном самолюбии!

Мизинчиков даже рассердился. Видно было, что ему очень досадно, дажекак будто завидно. Я с любопытством вглядывался в него

- Гм! Надо ожидать больших перемен, - прибавил он, задумываясь. - Теперь Егор Ильич готов молиться Фоме. Чего доброго, пожалуй, и женится,из умиления души, - прибавил он сквозь зубы

- Так вы думаете, что непременно состоится - этот гнусный, противоестественный брак с этой помешанной дурой?

Мизинчиков пытливо взглянул на меня

- Подлецы! - вскричал я запальчиво

- Впрочем, у них идея довольно основательная: они утверждают, что ондолжен же что-нибудь сделать для семейства

- Мало он для них сделал! - вскричал я в негодовании. - И вы, и выможете говорить, что это основательная мысль - жениться на пошлой дуре!

- Конечно, и я согласен с вами, что она дура... Гм! Это хорошо, чтовы так любите дядюшку; я сам сочувствую... хотя на ее деньги можно быславно округлить имение! Впрочем, у них и другие резоны: они боятся,чтоб Егор Ильич не женился на той гувернантке... помните, еще такая интересная девушка?