Школьная библиотека

тендером, все медленнее и более потрясая платформу, стал проходить вагонс багажом и с визжавшею собакой; наконец, подрагивая пред остановкой,подошли пассажирские вагоны

Молодцеватый кондуктор, на ходу давая свисток, соскочил, и вслед заним стали по одному сходить нетерпеливые пассажиры: гвардейский офицер,держась прямо и строго оглядываясь; вертлявый купчик с сумкой, веселоулыбаясь; мужик с мешком через плечо

Вронский, стоя рядом с Облонским, оглядывал вагоны и выходивших и совершенно забыл о матери. То, что он сейчас узнал про Кити, возбуждало ирадовало его. Грудь его невольно выпрямлялась, и глаза блестели. Ончувствовал себя победителем

- Графиня Вронская в этом отделении, -сказал молодцеватый кондуктор,подходя к Вронскому

Слова кондуктора разбудили его и заставили вспомнить о матери и предстоящем свидании с ней. Он в душе своей не уважал матери и, не отдаваясебе в том отчета, не любил ее, хотя по понятиям того круга, в которомжил, по воспитанию своему, не мог себе представить других к матери отношении, как в высшей степени покорных и почтительных, и тем более внешнепокорных и почтительных, чем менее в душе он уважал и любил ее

XVIII Вронский пошел за кондуктором в вагон и при входе в отделение остановился, чтобы дать дорогу выходившей даме. С привычным тактом светскогочеловека, по одному взгляду на внешность этой дамы, Вронский определилее принадлежность к высшему свету. Он извинился и пошел было в вагон, нопочувствовал необходимость еще раз взглянуть на нее - не потому, что онабыла очень красива, не по тому изяществу и скромной грации, которые видны были во всей ее фигуре, но потому, что в выражении миловидного лица,когда она прошла мимо его, было что-то особенно ласковое и нежное. Когдаон оглянулся, она тоже повернула голову. Блестящие, казавшиеся темнымиот густых ресниц, серые глаза дружелюбно, внимательно остановились наего лице, как будто она признавала его, и тотчас же перенеслись на подходившую толпу, как бы ища кого-то. В этом коротком взгляде Вронский успел заметить сдержанную оживленность, которая играла в ее лице и порхаламежду блестящими глазами и чуть заметной улыбкой, изгибавшею ее румяныегубы. Как будто избыток чего-то так переполнял ее существо, что мимо ееволи выражался то в блеске взгляда, то в улыбке. Она потушила умышленносвет в глазах, но он светился против ее воли в чуть заметной улыбке

Вронский вошел в вагон. Мать его, сухая старушка с черными глазами ибукольками, щурилась, вглядываясь в сына, и слегка улыбалась тонкими губами. Поднявшись с диванчика и передав горничной мешочек, она подала маленькую сухую руку сыну и, подняв его голову от руки, поцеловала его влицо

- Получил телеграмму? Здоров? Слава богу

- Хорошо доехали? - сказал сын, садясь подле нее и невольно прислушиваясь к женскому голосу из-за двери. Он знал, что это был голос той дамы, которая встретилась ему при входе

- Я все-таки с вами не согласна, - говорил голос дамы

- Петербургский взгляд, сударыня

- Не петербургский, а просто женский, - отвечала она

- Ну-с, позвольте поцеловать вашу ручку

- До свиданья, Иван Петрович. Да посмотрите, не тут ли брат, и пошлитеего ко мне, - сказала дама у самой двери и снова вошла в отделение

- Что ж, нашли брата? - сказала Вронская, обращаясь к даме

Вронский вспомнил теперь, что это была Каренина

Ваш брат здесь, - сказал он, вставая. - Извините меня, я не узнал вас,да и наше знакомство было так коротко, - сказал Вронский, кланяясь, что вы, верно, не помните меня

- О нет, - сказала она, - я бы узнала вас, потому что мы с вашею матушкой, кажется, всю дорогу говорили только о вас, - сказала она, позволяя, наконец, просившемуся наружу оживлению выразиться в улыбке. - Абрата моего все-таки нет

- Позови же его, Алеша, - сказала старая графиня

Вронский вышел на платформу и крикнул: - Облонский! Здесь! Но Каренина не дождалась брата, а, увидав его, решительным легким шагом вышла из вагона. И, как только брат подошел к ней, она движением,поразившим Вронского своею решительностью и грацией, обхватила брата левою рукой за шею, быстро притянула к себе и крепко поцеловала. Вронский,не спуская глаз, смотрел на нее и, сам не зная чему, улыбался. Но вспомнив, что мать ждала его, он опять вошел в вагон

- Не правда ли, очень мила? - сказала графиня про Каренину. - Ее мужсо мною посадил, и я очень рада была. Всю дорогу мы с ней проговорили

Ну, а ты, говорят... vous filez le parfait amour.Tant mieux, mon cher,tant mieux

- Я не знаю, на что вы намекаете, maman, - отвечал сын холодно. - Чтож, maman, идем

Каренина опять вошла в вагон, чтобы проститься с графиней

- Ну вот, графиня, вы встретили сына, а я брата, - весело сказала она

- И все истории мои истощились; дальше нечего было бы рассказывать

- Ну, нет, - сказала графиня, взяв ее за руку, - я бы с вами объехалавокруг света и не соскучилась бы., Вы одна из тех милых женщин, с которыми и поговорить и помолчать приятно. - А о сыне вашем, пожалуйста, недумайте: нельзя же никогда не разлучаться

Каренина стояла неподвижно, держась чрезвычайно прямо, и глаза ее улыбались

- У Анны Аркадьевны, - сказала графиня, объясняя сыну, - есть сыноквосьми лет, кажется, и она никогда с ним не разлучалась и все мучается,что оставила его

- Да, мы все время с графиней говорили, я о своем, она о своем сыне, сказала Каренина, и опять улыбка осветила ее лицо, улыбка ласковая, относившаяся к нему

- Вероятно, это вам очень наскучило, - сказал он, сейчас, на лету,подхватывая этот мяч кокетства, который она бросила ему. Но она, видимо,не хотела продолжать разговора в этом тоне и обратилась к старой графине: - Очень благодарю вас. Я и не видала, как провела вчерашний день. Досвиданья, графиня

- Прощайте, мой дружок, - отвечала графиня. Дайте поцеловать ваше хорошенькое личико. Я просто, по-старушечьи, прямо говорю, что полюбилавас

Как ни казенна была эта фраза, Каренина, видимо, от души поверила ипорадовалась этому. Она покраснела, слегка нагнулась, подставила своелицо губам графини, опять выпрямилась и с тою же улыбкой, волновавшеюсямежду губами и глазами, подала руку Вронскому. Он пожал маленькую емуподанную руку и, как чему-то особенному, обрадовался тому энергическомупожатию, с которым она крепко и смело тряхнула его руку. Она вышла быстрою походкой, так странно легко носившею ее довольно полное тело

- Очень мила, - сказала старушка

То же самое думал ее сын. Он провожал ее глазами до тех пор, пока нескрылась ее грациозная фигура, и улыбка остановилась на его лице. В окноон видел, как она подошла к брату, положила ему руку на руку и что-тооживленно начала говорить ему, очевидно о чем-то не имеющем ничего общего с ним, с Вронским, и ему это показалось досадным

- Ну, что, maman, вы совершенно здоровы? - повторил он, обращаясь кматери

- Все хорошо, прекрасно. Alexandre очень был мил. И Marie очень хорошастала. Она очень интересна

И опять начала рассказывать о том, что более всего интересовало ее, окрестинах внука, для которых она ездила в Петербург, и про особенную милость государя к старшему сыну

- Вот и Лаврентий, - сказал Вронский, глядя в окно, - теперь пойдемте,если угодно

Старый дворецкий, ехавший с графиней, явился в вагон доложить, что всеготово, и графиня поднялась, чтоб идти

- Пойдемте, теперь мало народа, - сказал Вронский

Девушка взяла мешок и собачку, дворецкий и артельщик другие мешки

Вронский взял под руку мать; но когда они уже выходили из вагона, вдругнесколько человек с испуганными лицами пробежали мимо. Пробежал и начальник станции в своей необыкновенного цвета фуражке. Очевидно, что-тослучилось необыкновенное. Народ от поезда бежал назад

- Что?.. Что?.. Где?.. Бросился!.. задавило!.. - слышалось между проходившими

Степан Аркадьич с сестрой под руку, тоже с испуганными лицами, вернулись и остановились, избегая народ, у входа в вагон

Дамы вошли в вагон, а Вронский со Степаном Аркадьичем пошли за народомузнавать подробности несчастия

Сторож, был ли он пьян, или слишком закутан от сильного мороза, неслыхал отодвигаемого задом поезда, и его раздавили

Еще прежде чем вернулись Вронский и Облонский, дамы узнали эти подробности от дворецкого

Облонский и Вронский оба видели обезображенный труп. Облонский, видимо, страдал.. Он морщился и, казалось, готов был плакать

- Ах, какой ужас! Ах, Анна, если бы ты видела! Ах, какой ужас! - приговаривал он

Вронский молчал, и красивое лицо его было серьезно, но совершенно спокойно

- Ах, если бы вы видели, графиня, - говорил Степан Аркадьич. - И женаего тут... Ужасно видеть ее... Она бросилась на тело. Говорят, он один