Школьная библиотека

Между тем я поздравил Илюшу и поцеловал его

- Именно, Фома, извини! Я забыл... хоть и уверен в твоей дружбе, Фома! Да поцелуй его еще раз, Сережа! Смотри, какой мальчуган! Ну, начинай, Илюшка! Про что это? Верно, какая-нибудь ода торжественная, из Ломоносова что-нибудь?

И дядя приосанился. Он едва сидел на месте от нетерпения и радости

- Нет, папочка, не из Ломоносова, - сказала Сашенька, едва подавляясвой смех, - а так как вы были военный и воевали с неприятелями, то Илюша и выучил стихи про военное... Осаду Памбы, папочка

- Осада Памбы? а! не помню... Что это за Памба, ты знаешь, Сережа?Верно, что-нибудь героическое

И дядя приосанился в другой раз

- Говори, Илюша! - скомандовала Сашенька

Девять лет, как Педро Го'мец... начал Илюша маленьким, ровным и ясным голосом, без запятых и без точек, какобыкновенно сказывают маленькие дети заученные стихи,

Девять лет, как Педро Го'мец Осаждает замок Памбу,

Молоком одним питаясь, И все войско дона Педра, Девять

тысяч кастильянцев, Все по данному обету Ниже хлеба не

снедают, Пьют одно лишь молоко

- Как! что? Что это за молоко? - вскричал дядя, смотря на меня визумлении

- Читай дальше, Илюша, - вскричала Сашенька

Всякий день дон Педро Гомец О своем бессилье плачет

Закрываясь епанчою. Настает уж год десятый; Злые мавры

торжествуют; А от войска дона Педра Всего-навсего

осталось Девятнадцать человек..

- Да это галиматья! - вскричал дядя с беспокойством, - ведь это невозможное ж дело! Девятнадцать человек от всего войска осталось, когдапрежде был, даже и весьма значительный, корпус! Что ж это, братец, такое?

Но тут Саша не выдержала и залилась самым откровенным и детским смехом; и хоть смешного было вовсе немного, но не было возможности, глядяна нее, тоже не засмеяться

- Это, папочка, шуточные стихи, - вскричала она, ужасно радуясь своейдетской затее, - это уж нарочно так, сам сочинитель сочинил, чтоб всемсмешно было, папочка

- А! шуточные! - вскричал дядя с просиявшим лицом, - комические тоесть! То-то я смотрю ... Именно, именно, шуточные! И пресмешно, чрезвычайно смешно: на молоке всю армию поморил, по обету какому-то! Очень надо было давать такие обеты! Очень остроумно - не правда ль, Фома? Это,видите, маменька, такие комические стихи, которые иногда пишут сочинители, - не правда ли, Сергей, ведь пишут? Чрезвычайно смешно! Ну, ну, Илюша, что ж дальше?

Девятнадцать человек! Их собрал дон Педро Го'мец И

сказал им: "Девятнадцать! Разовьем свои знамена, В

трубы громкие взыграем И, ударивши в литавры, Прочь от

Памбы мы отступим! Хоть мы крепости не взяли, Но

поклясться можем смело Перед совестью и честью, Не

нарушили ни разу Нами данного обета: Целых девять лет

не ели, Ничего не ели ровно, Кроме только молока!

- Экой фофан! чем утешается, - прервал опять дядя, - что девять летмолоко пил!.. Да какая ж тут добродетель? Лучше бы по целому барану ел,да людей не морил! Прекрасно, превосходно! Вижу, вижу теперь: это сатира, или... как это там называется, аллегория, что ль? и, может быть, даже на какого-нибудь иностранного полководца, - прибавил дядя, обращаясько мне, значительно сдвинув брови и прищуриваясь, - а? как ты думаешFНо только, разумеется, невинная, благородная сатира, никого не обижающая! Прекрасно! прекрасно! и, главное, благородно! Ну, Илюша, продолжай!Ах вы, шалуньи, шалуньи! - прибавил он, с чувством смотря на Сашу и украдкой на Настеньку, которая краснела и улыбалась

Ободренные сей речью, Девятнадцать кастильянцев, Все,

качаяся на седлах, В голос слабо закричали: "Санкто Яго

Компостелло! Честь и слава дону Педру! Честь и слава

Льву Кастильи!" А каплан его, Диего, Так сказал себе

сквозь зубы: "Если б я был полководцем, Я б обет дал

есть лишь мясо, Запивая сантуринским!"

- Ну вот! Не то же ли я говорил? - вскричал дядя, чрезвычайно обрадовавшись. - Один только человек во всей армии благоразумный нашелся, да итот какой-то каплан! Это кто ж такой, Сергей: капитан ихний, что ли?

- Монах, духовная особа, дядюшка

- А, да, да! Каплан, капеллан? Знаю, помню! еще в романах Радклиф читал. Там ведь у них разные ордена, что ли?.. Бенедиктинцы, кажется..

Есть бенедиктинцы-то?.

- Есть, дядюшка

-Гм!.. Я так и думал. Ну, Илюша, что ж дальше? Прекрасно, превосходно!

И, услышав то, дон Педро Произнес со громким смехом:

"Подарить ему барана; Он изрядно подшутил!.."

- Нашел время хохотать! Вот дурак-то! Самому наконец смешно стало!Барана! Стало быть, были же бараны; чего ж он сам-то не ел? Ну, Илюша,дальше! Прекрасно, превосходно! Необыкновенно колко!

- Да уж кончено, папочка!

- А! кончено! В самом деле, чего ж больше оставалось и делать, - неправда ль, Сергей? Превосходно, Илюша! Чудо как хорошо! Поцелуй меня,голубчик! Ах ты, мой милый! Да кто именно его надоумил: ты, Саша?

- Нет, это Настенька. Намедни мы читали. Она прочла, да и говорит:"Какие смешные стихи! Вот будет Илюша именинник: заставим его выучить дарассказать. То-то смеху будет!"

- Так это Настенька? Ну, благодарю, благодарю, - пробормотал дядя,вдруг весь покраснев как ребенок. - Поцелуй меня еще раз, Илюша! Поцелуйменя и ты, шалунья, - сказал он, обнимая Сашеньку и с чувством смотря ейв глаза

- Вот подожди, Сашурка, и ты будешь именинница, - прибавил он, какбудто не зная, что и сказать больше от удовольствия

Я обратился к Настеньке и спросил ее: чьи стихи?

- Да, да! чьи стихи? - всполошился дядя. - Должно быть, умный поэтнаписал, - не правда ль, Фома?

- Гм!.. - промычал Фома под нос

Во все время чтения стихов едкая, насмешливая улыбка не покидала губего

- Я, право, забыла, - отвечала Настенька, робко взглядывая на ФомуФомича

- Это господин Кузьма Прутков написал, папочка, в "Современнике" напечатано, - выскочила Сашенька

- Кузьма Прутков! не знаю, - проговорил дядя. - Вот Пушкина такзнаю!.. Впрочем, видно, что поэт с достоинствами, - не правда ль, Сергей? И, сверх того, благороднейших свойств человек - это ясно, как двапальца! Даже, может быть, из офицеров... Хвалю! А превосходный журнал"Современник"! Непременно надо подписываться, коли все такие поэтыучаствуют... Люблю поэтов! Славные ребята! все в стихах изображают! Пом