Школьная библиотека

ногами и тоже как бы заглушаемые, но яростные окрики, какой-то сиплойфистулой, но уже взрослого человека. Этот взрослый человек, казалось,унимал ребенка и очень не желал, чтобы плач слышали, но шумел больше его

Окрики были безжалостные, а ребенок точно как бы умолял о прощении. Вступивв небольшой коридор, по обеим сторонам которого было по две двери,Вельчанинов встретил одну очень толстую и рослую бабу, растрепаннуюпо-домашнему, и спросил ее о Павле Павловиче. Она ткнула пальцем на дверь,из-за которой слышен был плач. Толстое и багровое лицо этой сорокалетнейбабы было в некотором негодовании

- Вишь, ведь потеха ему! - пробасила она вполголоса и прошла налестницу. Вельчанинов хотел было постучаться, но раздумал и прямо отворилдверь к Павлу Павловичу. В небольшой комнате, грубо, но обильномеблированной простой крашеной мебелью, посредине стоял Павел Павлович,одетый лишь до половины, без сюртука и без жилета, и с раздраженным краснымлицом унимал криком, жестами, а может быть (показалось Вельчанинову) ипинками, маленькую девочку, лет восьми, одетую бедно, хотя и барышней, вчерном шерстяном коротеньком платьице. Она, казалось, была в настоящейистерике, истерически всхлипывала и тянулась руками к Павлу Павловичу, какбы желая охватить его, обнять его, умолить и упросить о чем-то. В одномгновение все изменилось: увидев гостя, девочка вскрикнула и стрельнула всоседнюю крошечную комнатку, а Павел Павлович, на мгновение озадаченный,тотчас же весь растаял в улыбке, точь-в-точь как вчера, когда Вельчаниноввдруг отворил дверь к нему на лестницу

- Алексей Иванович! - вскричал он в решительном удивлении. - Никоимобразом не мог ожидать... но вот сюда, сюда! Вот здесь, на диван, или сюда,в кресла, а я... - И он бросился одевать сюртук, забыв надеть жилет

- Не церемоньтесь, оставайтесь в чем вы есть, - Вельчанинов уселся настул

- Нет, уж позвольте-с поцеремониться; вот я теперь и поприличнее. Дакуда ж вы уселись в углу? Вот сюда, в кресла, к столу бы... Ну, не ожидал,не ожидал!

Он тоже уселся на краешке плетеного стула, но не рядом с "неожиданным"гостем, а поворотив стул углом, чтобы сесть более лицом к Вельчанинову

- Почему ж не ожидали? Ведь я именно назначил вчера, что приду к вам вэто время?

- Думал, что не придете-с; и как сообразил все вчерашнее проснувшись,так решительно уж отчаялся вас увидеть, даже навсегда-с

Вельчанинов меж тем осмотрелся кругом. Комната была в беспорядке,кровать не убрана, платье раскидано, на столе стаканы с выпитым кофеем,крошки хлеба и бутылка шампанского, до половины не допитая, без пробки и состаканом подле. Он накосился взглядом в соседнюю комнату, но там все былотихо; девочка притаилась и замерла

- Неужто вы пьете это теперь? - указал Вельчанинов на шампанское

- Остатки-с... - сконфузился Павел Павлович

- Ну переменились же вы!

- Дурные привычки и вдруг-с. Право, с того срока; не лгу-с! Удержатьсебя не могу. Теперь не беспокойтесь, Алексей Иванович, я теперь не пьян ине стану нести околесины, как вчера у вас-с, но верно вам говорю: все стого срока-с! И скажи мне кто-нибудь еще полгода назад, что я вдруг такрасшатаюсь, как вот теперь-с, покажи мне тогда меня самого в зеркале - неповерил бы!

- Стало быть, вы были же вчера пьяны?

- Был-с, - вполголоса признался Павел Павлович, конфузливо опускаяглаза, и видите ли-с: не то что пьян, а уж несколько позже-с. Я это длятого объяснить желаю, что позже у меня хуже-с: хмелю уж немного, ажестокость какая-то и безрассудство остаются, да и горе сильнее ощущаю. Длягоря-то, может, и пью-с. Тут-то я и накуролесить могу совсем даже глупо-с иобидеть лезу. Должно быть, себя очень странно вам представил вчера?

- Вы разве не помните?

- Как не помнить, все помню-с..

- Видите, Павел Павлович, я совершенно так же Fодумал и объяснил себе,- примирительно сказал Вельчанинов, - сверх того, я сам вчера был с ваминесколько раздражителен и... излишне нетерпелив, в чем сознаюсь охотно. Яне совсем иногда хорошо себя чувствую, и нечаянный приход ваш ночью..

- Да, ночью, ночью! - закачал головой Павел Павлович, как бы удивляясьи осуждая. - И как это меня натолкнуло! Ни за что бы я к вам не зашел, еслиб вы только сами не отворили-с; от дверей бы ушел-с. Я к вам, АлексейИванович, с неделю тому назад заходил и вас не застал, но потом, можетбыть, и никогда не зашел бы в другой раз-с. Все-таки и я немножко гордтоже, Алексей Иванович, хоть и сознаю себя... в таком состоянии. Мы и наулице встречались, да все думаю: а ну как не узнает, а ну как отвернется,девять лет не шутка, - и не решался подойти. А вчера с Петербургскойстороны брел, да и час забыл-с. Все от этого (он указал на бутылку), да отчувства-с. Глупо! очень-с! и будь человек не таков, как вы, - потому чтоведь пришли же вы ко мне даже после вчерашнего, вспомня старое, - так я быдаже надежду потерял знакомство возобновить

Вельчанинов слушал со вниманием. Человек этот говорил, кажется,искренно и с некоторым даже достоинством; а между. тем он ничему не верил ссамой той минуты, как вошел к нему

- Скажите, Павел Павлович, вы здесь, стало быть, не один? Чья этодевочка, которую я застал при вас давеча?

Павел Павлович даже удивился и поднял брови, но ясно и приятнопосмотрел на Вельчанинова

- Как чья девочка? да ведь это Лиза! - проговорил он, приветливоулыбаясь

- Какая Лиза? - пробормотал Вельчанинов, и что-то вдруг как быдрогнуло в нем. Впечатление было слишком внезапное. Давеча, войдя и увидевЛизу, он хоть и подивился, но не ощутил в себе решительно никакогопредчувствия, никакой особенной мысли

- Да наша Лиза, дочь наша Лиза! - улыбался Павел Павлович

- Как дочь? Да разве у вас с Натальей... с покойной НатальейВасильевной были дети? - недоверчиво и робко спросил Вельчанинов каким-тоуж очень тихим голосом

- Да как же-с? Ах, боже мой, да ведь и в самом деле от кого же вымогли знать? Что ж это я! это уже после вас нам бог даровал!

Павел Павлович привскочил даже со стула от некоторого волнения,впрочем тоже как бы приятного

- Я ничего не слыхал, - сказал Вельчанинов и - побледнел

- Действительно, действительно, от кого же вам было и узнать-с! повторил Павел Павлович расслабленно-умиленным голосом. - Мы ведь и надеждус покойницей потеряли, сами ведь вы помните, и вдруг благословляет господь,и что со мной тогда было, - это ему только одному известно! ровно, кажется,через год после вас! или нет, не через год, далеко нет, постойте-с: вы ведьот нас тогда, если не ошибаюсь памятью, в октябре или даже в ноябревыехали?

- Я уехал из Т. в начале сентября, двенадцатого сентября; и хорошопомню..

- Неужели в сентябре? гм... что ж это я? - очень удивился ПавелПавлович. - Ну, так если так, то позвольте же: вы выехали сентябрядвенадцатого-с, а Лиза родилась мая восьмого, это, стало быть, сентябрь октябрь - ноябрь - декабрь - январь - февраль - март - апрель, - черезвосемь месяцев с чем-то-с, вот-с! и если б вы только знали, какпокойница..

- Покажите же мне... позовите же ее... - каким-то срывавшимся голосомпролепетал Вельчанинов

- Непременно-с! - захлопотал Павел Павлович, тотчас же прерывая то,что хотел сказать, как вовсе ненужное, - сейчас, сейчас вам представлю-с!