Книга "Анна Каренина". Страница 38
постоять - два, и лес в Ергушове продать - три
- Прекрасно! А какова весна? Как это ты на санях доехал? - В телеге еще хуже, Константин Дмитрич, - отвечал знакомый ямщик
- Ну, я очень, очень рад тебе, - искренно улыбаясь детски-радостноюулыбкою, сказал Левин
Левин провел своего гостя в комнату для приезжих, куда и были внесенывещи Степана Аркадьича: мешок, ружье в чехле, сумка для сигар, и, оставив его умываться и переодеваться, сам пока прошел в контору сказать опахоте и клевере. Агафья Михайловна, всегда очень озабоченная честью дома, встретила его в передней вопросами насчет обеда
- Как хотите делайте, только поскорей, - сказал он и пошел к приказчику
Когда он вернулся, Степан Аркадьич, вымытый, расчесанный и сияя улыбкой, выходил из своей двери, и они вместе пошли наверх
- Ну, как я рад, что добрался до тебя! Теперь я пойму, в чем состоятте таинства, которые ты тут совершаешь. Но нет, право, я завидую тебе
Какой дом, как славно все! Светло, весело, - говорил Степан Аркадьич,забывая, что не всегда бывает весна и ясные дни, как нынче. - И твоя нянюшка какая прелесть! Желательнее было бы хорошенькую горничную в фартучке; но с твоим монашеством и строгим стилем - это очень хорошо
Степан Аркадьич рассказал много интересных новостей и в особенностиинтересную для Левина новость, что брат его Сергей Иванович собирался нанынешнее лето к нему в деревню
Ни одного слова Степан Аркадьич не сказал про Кити и вообще Щербацких;только передал поклон жены. Левин был ему благодарен за его деликатностьи был очень рад гостю. Как всегда, у него за время его уединения набралось пропасть мыслей и чувств, которых он не мог передать окружающим, итеперь он изливал в Степана Аркадьича и поэтическую радость весны, и неудачи и планы хозяйства, и мысли и замечания о книгах, которые он читал,и в особенности идею своего сочинения, основу которого, хотя он сам незамечал этого, составляла критика всех старых сочинений о хозяйстве
Степан Аркадьич, всегда милый, понимающий все с намека, в этот приездбыл особенно мил, и Левин заметил в нем еще новую, польстившую ему чертууважения и как будто нежности к себе
Старания Агафьи Михайловны и повара, чтоб обед был особенно хорош,имели своим последствием только то, что оба проголодавшиеся приятеля,подсев к закуске, наелись хлеба с маслом, полотка и соленых грибов, иеще то, что Левин велел подавать суп без пирожков, которыми повар хотелособенно удивить гостя. Но Степан Аркадьич, хотя и привыкший к другимобедам, все находил превосходным: и травник, и хлеб, и масло, и особеннополоток, и грибки, и крапивные щи, и курица под белым соусом, и белоекрымское вино - все было превосходно и чудесно
- Отлично, отлично, - говорил он, закуривая толстую папиросу послежаркого. - Я к тебе точно с парохода после шума и тряски на тихий берегвышел. Так ты говоришь, что самый элемент рабочего должен быть изучаем ируководить в выборе приемов хозяйства. Я ведь в этом профан; но мне кажется, что теория и приложение ее будет иметь влияние и на рабочего
- Да, но постой: я говорю не о политической экономии, я говорю о наукехозяйства. Она должна быть как естественные науки и наблюдать данные явления и рабочего с его экономическим, этнографическим..
В это время вошла Агафья Михайловна с вареньем
- Ну, Агафья Михайловна, - сказал ей Степан Аркадьич, целуя кончикисвоих пухлых пальцев, - какой полоток у вас, какой травничок!.. А что,не пора ли, Костя? - прибавил он
Левин взглянул в окно на спускавшееся за оголенные макуши леса солнце
- Пора, пора, - сказал он. - Кузьма, закладывать линейку!- и побежалвниз
Степан Аркадьич, сойдя вниз, сам аккуратно снял парусинный чехол с лакированного ящика и, отворив его, стал собирать свое дорогое, нового фасона ружье. Кузьма, уже чуявший большую дачу на водку, не отходил отСтепана Аркадьича и надевал ему и чулки и сапоги, что Степан Аркадьичохотно предоставлял ему делать
- Прикажи, Костя, если приедет Рябинин-купец - я ему велел нынче приехать, - принять и подождать..
- А ты разве Рябинину продаешь лес? - Да, ты разве знаешь его? - Как же, знаю. Я с ним имел дела "положительно и окончательно"
- Степан Аркадьич засмеялся. "Окончательно и положительно" были любимые слова купца
- Да, он удивительно смешно говорит. Поняла, куда хозяин идет!прибавилон, потрепав рукой Ласку, которая, повизгивая, вилась около Левина и лизала то его руку, то его сапоги и ружье
Долгуша стояла уже у крыльца, когда они вышли
- Я велел заложить, хотя недалеко; а то пешком пройдем? - Нет, лучше поедем, - сказал Степан Аркадьич, подходя к долгуше. Онсел, обвернул себе ноги тигровым пледом и закурил сигару. - Как это тыне куришь! Сигара - это такое не то что удовольствие, а венец и признакудовольствия. Вот это жизнь! Как хорошо! Вот бы как я желал жить! - Да кто же тебе мешает? - улыбаясь, сказал Левин
- Нет, ты счастливый человек. Все, что ты любишь, у тебя есть. Лошадейлюбишь - есть, собаки - есть, охота - есть, хозяйство - есть
- Может быть, оттого, что я радуюсь тому, что у меня есть, и не тужу отом, чего нету, - сказал Левин, вспомнив о Кити
Степан Аркадьич понял, поглядел на него, но ничего не сказал
Левин был благодарен Облонскому за то, что тот со своим всегдашнимтактом, заметив, что Левин боялся разговора о Щербацких, ничего не говорил о них; но теперь Левину уже хотелось узнать то, что его так мучало,но он не смел заговорить
- Ну что, твои дела как? - сказал Левин, подумав о том, как нехорошо сего стороны думать только о себе
Глаза Степана Аркадьича весело заблестели
- Ты ведь не признаешь, чтобы можно было любить калачи, когда есть отсыпной паек, - по-твоему, это преступление; а я не признаю жизни безлюбви, - сказал он, поняв по-своему вопрос Левина. - Что ж делать, я таксотворен. И право, так мало делается этим кому-нибудь зла, а себестолько удовольствия..
- Что ж, или новое что-нибудь? - спросил Левин
- Есть, брат! Вот видишь ли, ты знаешь тип женщин оссиановских... женщин, которых видишь во сне... Вот эти женщины бывают наяву... и эти женщины ужасны. Женщина, видишь ли, это такой предмет, что, сколько ты ниизучай ее, все будет совершенно новое
- Так уж лучше не изучать
- Нет. Какой-то математик сказал, что наслаждение не в открытии истины, но в искании ее
Левин слушал молча, и, несмотря на все усилия, которые он делал надсобой, он никак не мог перенестись в душу своего приятеля и понять егочувства и прелести изучения таких женщин
XV Место тяги было недалеко над речкой в мелком осиннике. Подъехав к лесу, Левин слез и провел Облонского на угол мшистой и топкой полянки, ужеосвободившейся от снега. Сам он вернулся на другой край к двойняшке-березе и, прислонив ружье к развилине сухого нижнего сучка, снял кафтан,перепоясался и попробовал свободы движений рук
Старая, седая Ласка, ходившая за ними следом, села осторожно противнего и насторожила уши. Солнце спускалось за крупный лес; и на свете зари березки, рассыпанные по осиннику, отчетливо рисовались своими висящими ветвями с надутыми, готовыми лопнуть почками
Из частого лесу, где оставался еще снег, чуть слышно текла еще извилистыми узкими ручейками вода. Мелкие птицы щебетали и изредка пролеталис дерева на дерево
В промежутках совершенной тишины слышен был шорох прошлогоднихлистьев, шевелившихся от таянья земли и от росту трав
"Каково! Слышно и видно, как трава растет!" - сказал себе Левин, заметив двинувшийся грифельного цвета мокрый осиновый лист подле иглы молодой травы. Он стоял, слушал и глядел вниз, то на мокрую мшистую землю,то на прислушивающуюся Ласку, то на расстилавшееся пред ним под гороюморе оголенных макуш леса, то на подернутое белыми полосками туч тускневшее небо. Ястреб, неспешно махая крыльями, пролетел высоко наддальним лесом; другой точно так же пролетел в том же направлении искрылся. Птицы все громче и хлопотливее щебетали в чаще. Недалеко заухалфилин, и Ласка, вздрогнув, переступила осторожно несколько шагов и,склонив набок голову, стала прислушиваться. Из-за речки послышалась кукушка. Она два раза прокуковала обычным криком, а потом захрипела, заторопилась и запуталась
- Каково! уж кукушка!- сказал Степан Аркадьич, выходя из-за куста
- Да, я слышу, - отвечал Левин, с неудовольствием нарушая тишину лесасвоим неприятным самому себе голосом. - Теперь скоро
Фигура Степана Аркадьича опять зашла за куст, и Левин видел только яркий огонек спички, вслед за тем заменившийся красным углем папиросы исиним дымком
Чик! чик! - щелкнули взводимые Степаном Аркадьичем курки
- А это что кричит? - спросил Облонский, обращая внимание Левина напротяжное гуканье, как будто тонким голоском, шаля, ржал жеребенок
- А, это не знаешьF Это заяц-самец. Да будет говорить! Слушай, летит!- почти вскрикнул Левин, взводя курки
Послышался дальний, тонкий свисток и, ровно в тот обычный такт, стользнакомый охотнику, чрез две секунды, - другой, третий, и за третьимсвистком уже слышно стало хорканье