Книга "Игрок". Страница 13
- Славный вы человек, мистер Астлей, - сказал я (меня, впрочем, ужаснопоразило: откуда он знает?), - и так как я еще не пил кофе, да и вы,вероятно, его плохо пили, то пойдемте к воксалу в кафе, там сядем, закурим,и я вам все расскажу, и... вы тоже мне расскажете
Кафе был во ста шагах. Нам принесли кофе, мы уселись, я закурилпапиросу, мистер Астлей ничего не закурил и, уставившись на меня,приготовился слушать
- Я никуда не еду, я здесь остаюсь, - начал я
- И я был уверен, что вы останетесь, - одобрительно произнес мистерАстлей
Идя к мистеру Астлею, я вовсе не имел намерения и даже нарочно нехотел рассказывать ему что-нибудь о моей любви к Полине. Во все эти дни яне сказал с ним об этом почти ни одного слова. К тому же он был оченьзастенчив. Я с первого раза заметил, что Полина произвела на негочрезвычайное впечатление, но он никогда не упоминал ее имени. Но странно,вдруг, теперь, только что он уселся и уставился на меня своим пристальнымоловянным взглядом, во мне, неизвестно почему, явилась охота рассказать емувсе, то есть всю мою любовь и со всеми ее оттенками. Я рассказывал целыеполчаса, и мне было это чрезвычайно приятно, в первый раз я об этомрассказывал! Заметив же, что в некоторых, особенно пылких местах, онсмущается, я нарочно усиливал пылкость моего рассказа. В одном раскаиваюсь:я, может быть, сказал кое-что лишнее про француза..
Мистер Астлей слушал, сидя против меня, неподвижно, не издавая нислова, ни звука и глядя мне в глаза; но когда я заговорил про француза, онвдруг осадил меня и строго спросил: имею ли я право упоминать об этомпостороннем обстоятельстве? Мистер Астлей всегда очень странно задавалвопросы
- Вы правы: боюсь, что нет, - ответил я
- Об этом маркизе и о мисс Полине вы ничего не можете сказать точного,кроме одних предположений?
Я опять удивился такому категорическому вопросу от такого застенчивогочеловека, как мистер Астлей
- Нет, точного ничего, - ответил я, - конечно, ничего
- Если так, то вы сделали дурное дело не только тем, что заговорили обэтом со мною, но даже и тем, что про себя это подумали
- Хорошо, хорошо! Сознаюсь; но теперь не в том дело, - перебил я, просебя удивляясь. Тут я ему рассказал всю вчерашнюю историю, во всехподробностях, выходку Полины, мое приключение с бароном, мою отставку,необыкновенную трусость генерала и, наконец, в подробности изложилсегодняшнее посещение Де Грие, со всеми оттенками; в заключение показал емузаписку
- Что вы из этого выводите? - спросил я. - Я именно пришел узнать вашимысли. Что же до меня касается, то я, кажется, убил бы этого французишку и,может быть, это сделаю
- И я, - сказал мистер Астлей. - Что же касается до мисс Полины, то..
вы знаете, мы вступаем в сношения даже с людьми нам ненавистными, если насвызывает к тому необходимость. Тут могут быть сношения вам неизвестные,зависящие от обстоятельств посторонних. Я думаю, что вы можете успокоиться- отчасти, разумеется. Что же касается до вчерашнего поступка ее, то он,конечно, странен, - не потому, что она пожелала от вас отвязаться и послалавас под дубину барона (которую, я не понимаю почему, он не употребил, имеяв руках), а потому, что такая выходка для такой... для такой превосходноймисс - неприлична. Разумеется, она не моBа предугадать, что вы буквальноисполните ее насмешливое желание
- Знаете ли что? - вскричал я вдруг, пристально всматриваясь в мистераАстлея, - мне сдается, что вы уже о всем об этом слыхали, знаете от кого? от самой мисс Полины!
Мистер Астлей посмотрел на меня с удивлением
- У вас глаза сверкают, и я читаю в них подозрение, - проговорил он,тотчас же возвратив себе прежнее спокойствие, - но вы не имеете ни малейшихправ обнаруживать ваши подозрения. Я не могу признать этого права и вполнеотказываюсь отвечать на ваш вопрос
- Ну, довольно! И не надо! - закричал я, странно волнуясь и непонимая, почему вскочило это мне в мысль! И когда, где, каким образоммистер Астлей мог бы быть выбран Полиною в поверенные? В последнее время,впрочем, я отчасти упустил из виду мистера Астлея, а Полина и всегда быладля меня загадкой, - до того загадкой, что, например, теперь, пустившисьрассказывать всю историю моей любви мистеру Астлею, я вдруг, во времясамого рассказа, был поражен тем, что почти ничего не мог сказать об моихотношениях с нею точного и положительного. Напротив того, все былофантастическое, странное, неосновательное и даже ни на что не похожее
- Ну, хорошо, хорошо; я сбит с толку и теперь еще многого не могусообразить, - отвечал я, точно запыхавшись. - Впрочем, вы хороший человек
Теперь другое дело, и я прошу вашего - не совета, а мнения
Я помолчал и начал:
- Как вы думаете, почему так струсил генерал? почему из моегоглупейшего шалопайничества они все вывели такую историю? Такую историю, чтодаже сам Де-Грие нашел необходимым вмешаться (а он вмешивается только всамых важных случаях), посетил меня (каково!), просил, умолял меня - он,Де-Грие, меня! Наконец, заметьте себе, он пришел в девять часов, в концедевятого, и уж записка мисс Полины была в его руках. Когда же,спрашивается, она была написана? Может быть, мисс Полину разбудили дляэтого! Кроме того, что из этого я вижу, что мисс Полина его раба (потомучто даже у меня просит прощения!); кроме этого, ей-то что во всем этом, ейлично? Она для чего так интересуется? Чего они испугались какого-то барона?И что ж такое, что генерал женится на mademoiselle Blanche de Cominges? Ониговорят, что им как-то особенно держать себя вследствие этогообстоятельства надо, - но ведь это уж слишком особенно, согласитесь сами!Как вы думаете? Я по глазам вашим убежден, что вы и тут более меня знаете!
Мистер Астлей усмехнулся и кивнул головой
- Действительно, я, кажется, и в этом гораздо больше вашего знаю, сказал он. - Тут все дело касается одной mademoiselle Blanche, и я уверен,что это совершенная истина
- Ну что ж mademoiselle Blanche? - вскричал я с нетерпением (у менявдруг явилась надежда, что теперь что-нибудь откроется о m-lle Полине)
- Мне кажется, что mademoiselle Blanche имеет в настоящую минутуособый интерес всячески избегать встречи с бароном и баронессой, - темболее встречи неприятной, еще хуже - скандальной
- Ну! Ну!
- Mademoiselle Blanche третьего года, во время сезона уже была здесь,в Рулетенбурге. И я тоже здесь находился. Mademoiselle Blanche тогда неназывалась mademoiselle de Cominges, равномерно и мать ее madame veuveCominges тогда не существовала. По крайней мере о ней не было и помину
Де-Грие - Де-Грие тоже не было. Я питаю глубокое убеждение, что они нетолько не родня между собою, но даже и знакомы весьма недавно. МаркизомДе-Грие стал тоже весьма недавно - я в этом уверен по одномуобстоятельству. Даже можно предположить, что он и Де-Грие стал называтьсянедавно. Я знаю здесь одного человека, встречавшего его и под другимименем
- Но ведь он имеет действительно солидный круг знакомства?
- О, это может быть. Даже mademoiselle Blanche его может иметь. Нотретьего года mademoiselle Blanche, по жалобе этой самой баронессы,получила приглашение от здешней полиции покинуть город и покинула его
- Как так?
- Она появилась тогда здесь сперва с одним итальянцем, каким-токнязем, с историческим именем что-то вроде Барберини или что-то похожее
Человек весь в перстнях и бриллиантах, и даже не фальшивых. Они ездили вудивительном экипаже. Mademoiselle Blanche играла в trente et quaranteсначала хорошо, потом ей стало сильно изменять счастие; так я припоминаю. Я
