Школьная библиотека

если бы не развел нас Миколка, то ... а Миколку-то тогда помните? Хорошозапомнили? Ведь это был гром-с! Ведь это гром грянул из тучи, громоваястрела! Ну, а как я его встретил? Стреле-то вот ни на столечко не поверил,сами изволили видеть! Да куда! Уж потом, после вас, когда он стал весьма ивесьма складно на иные пункты отвечать, так что я сам удивился, и потом емуни на грош не поверил! Вот что значит укрепился, как адамант. Нет, думаю,морген фри! Какой уж тут Миколка!

- Мне Разумихин сейчас говорил, что вы и теперь обвиняете Николая исами Разумихина в том уверяли..

Дух у него захватило, и он не докончил. Он слушал в невыразимомволнении, как человек, насквозь его раскусивший, от самого себя отрекался

Он боялся поверить и не верил. В двусмысленных еще словах он жадно искал иловил чего-нибудь более точного и окончательного

- Господин-то Разумихин! - вскричал Порфирий Петрович, точнообрадовавшись вопросу все молчавшего Раскольникова, - хе-хе-хе! Дагосподина Разумихина так и надо было прочь отвести: двоим любо, третий несуйся. Господин Разумихин не то-с, да и человек посторонний, прибежал комне весь такой бледный... Ну да бог с ним, что его сюда мешать! А насчетМиколки угодно ли вам знать, что это за сюжет, в том виде, как то есть яего понимаю? Перво-наперво это еще дитя несовершеннолетнее, и не то чтобытрус, а так, вроде как бы художника какого-нибудь. Право-с, вы не смейтесь,что я так его изъясняю. Невинен и ко всему восприимчив. Сердце имеет;фантаст. Он и петь, он и плясать, он и сказки, говорят, так рассказывает,что из других мест сходятся слушать. И в школу ходить, и хохотать до упадуоттого, что пальчик покажут, и пьянствовать до бесчувствия, не то чтоб отразврата, а так, полосами, когда напоят, по-детски еще. Он тогда вот иукрал, а и сам этого не знает; потому "коли на земле поднял, что за украл?"А известно ли вам, что он из раскольников, да и не то чтоб из раскольников,а просто сектант; у него в роде бегуны бывали, и сам он еще недавно, целыхдва года, в деревне, у некоего старца под духовным началом был. Все это яот Миколки и от зарайских его узнал. Да куды! просто в пустыню бежатьхотел! Рвение имел, по ночам богу молился, книги старые "истинные" читал изачитывался. Петербург на него сильно подействовал, особенно женский пол,ну и вино. Восприимчив-с, и старца, и все забыл. Известно мне, его художникодин здесь полюбил, к нему ходить стал, да вот этот случай и подошел! Ну,обробел - вешаться! Бежать! Что ж делать с понятием, которое прошло внароде о нашей юридистике? Иному ведь страшно слово "Засудят". Кто виноват!Вот что-то новые суды скажут. Ох, дал бы бог! Ну-с, в остроге-то ивспомнился, видно, теперь честной старец; Библия тоже явилась опять. Знаетели, Родион Романыч, что значит у иных из них "пострадать?" Это не то чтобыза кого-нибудь, а так просто "пострадать надо"; страдание, значит, принять,а от властей - так тем паче. Сидел в мое время один смиреннейший арестантцелый год в остроге, на печи по ночам все. Библию читал, ну и зачитался, дазачитался, знаете, совсем, да так, что ни с того ни с сего сгреб кирпич икивнул в начальника, безо всякой обиды с его стороны. Да и как кинул-то:нарочно на аршин мимо взял, чтобы какого вреда не произвести! Ну, известно,какой конец арестанту, который с оружием кидается на начальство: и "принял,значит, страдание". Так вот, я и подозреваю теперь, что Миколка хочет"страдание принять" или вроде того. Это я наверное, даже по фактам, знаю-с

Он только сам не знает, что я знаю. Что, не допускаете, что ли, чтоб изтакого народа выходили люди фантастические? Да сплошь! Старец теперь опятьначал действовать, особенно после петли-то припомнился. А впрочем, сам мневсе расскажет, придет. Вы думаете, выдержит? Подождите, еще отопрется! Счасу на час жду, что придет от показания отказываться. Я этого Миколкуполюбил и его досконально исследую. И как бы вы думали! Хе-хе! На иные-топункты весьма складно мне отвечал, очевидно, нужные сведения получил, ловкоприготовился; ну а по другим пунктам просто, как в лужу, ничегошечко незнает, не ведает, да и сам не подозревает, что не ведает. Нет, батюшкаРодион Романыч, тут не Миколка! Тут дело фантастическое, мрачное, делосовременное, нашего времени случай-с, когда помутилось сердце человеческое;когда цитуется фраза, что кровь "освежает"; когда вся жизнь проповедуется вкомфорте. Тут книжные мечты-с, тут теоретически раздраженное сердце; тутвидна решимость на первый шаг, но решимость особого рода, - решился, да какс горы упал или с колокольчика слетел, да и на преступление-то словно несвоими ногами пришел. Дверь за собой забыл притворить, а убил, двух убил,по теории. Убил, да и денег взять не сумел, а что успел захватить, то подкамень снес. Мало было ему, что муку вынес, когда за дверью сидел, а вдверь ломились и колокольчик звонил, - нет, он потом уж на пустую квартиру,в полубреде, припомнить этот колокольчик идет, холоду спинного опятьиспытать потребовалось... Ну да это, положим, в болезни, а то вот еще:убил, да за честного человека себя почитает, людей презирает, бледнымангелом ходит, - нет, уж какой тут Миколка, голубчик Родион Романыч, тут неМиколка!

Эти последние слова, после всего прежде сказанного и так похожего наотречение, были слишком уж неожиданны. Раскольников весь задрожал, какбудто пронзенный

- Так... кто же... убил?.. - спросил он, не выдержав, задыхающимсяголосом. Порфирий Петрович даже отшатнулся на спинку стула, точно уж такнеожиданно и он был изумлен вопросом

- Как кто убил?.. - переговорил он, точно не веря ушам своим, - да выубили, Родион Романыч! Вы и убили-с... - прибавил он почти шепотом,совершенно убежденным голосом

Раскольников вскочил с дивана, постоял было несколько секунд и селопять, не говоря ни слова. Мелкие конвульсии вдруг прошли по всему еголицу

- Губка-то опять, как и тогда, вздрагивает, - пробормотал как бы дажес участием Порфирий Петрович. - Вы меня, Родион Романыч, кажется, не такпоняли-с, - прибавил он, несколько помолчав, - оттого так и изумились. Яименно пришел с тем, чтоб уже все сказать и дело повести на открытую

- Это не я убил, - прошептал было Раскольников, точно испуганныемаленькие дети, когда их захватывают на месте преступления

- Нет, это вы-с, Родион Романыч, вы-с, и некому больше-с, - строго иубежденно прошептал Порфирий

Они оба замолчали, и молчание длилось даже до с0анности долго, минутдесять. Раскольников облокотился на стул и молча ерошил пальцами своиволосы. Порфирий Петрович сидел смирно и ждал. Вдруг Раскольниковпрезрительно посмотрел на Порфирия

- Опять вы за старое, Порфирий Петрович! Все за те же ваши приемы: какэто вам не надоест, в самом деле?

- Э, полноте, что' мне теперь приемы! Другое бы дело, если бы тутнаходились свидетели; а то ведь мы один на один шепчем. Сами видите, я не стем к вам пришел, чтобы гнать и ловить вас, как зайца. Признаетесь, аль нет- в эту минуту мне все равно. Про себя-то я и без вас убежден

- А коли так, зачем вы пришли? - раздражительно спросил Раскольников

- Я вам прежний вопрос задаю: если вы меня виновным считаете, зачем неберете вы меня в острог?

- Ну, вот это вопрос! По пунктам вам и отвечу: во-первых, взять вастак прямо под арест мне невыгодно

- Как невыгодно! Коли вы убеждены, так вы должны..

- Эх, что ж, что я убежден? Ведь все это покамест мои мечты-с. Да ичто я вас на покой-то туда посажу? Сами знаете, коли сами проситесь

Приведу я, например, уличать вас мещанинишку, а вы ему скажете: "Ты пьяналь нет? Кто меня с тобой видел? Я тебя просто за пьяного и принимал, да тыи был пьян", - ну что я вам тогда на это скажу, тем паче, что ваше-то ещеправдоподобнее, чем его, потому что в его показании одна психология, - чтоего рылу даже и неприлично, - а вы-то в самую точку попадаете, потому чтопьет, мерзавец, горькую и слишком даже известен. Да и сам я вам откровеннопризнавался, уже несколько раз, что психология эта о двух концах и чтовторой конец больше будет, да и гораздо правдоподобнее, а что, кроме этого,против вас у меня пока и нет ничего. И хоть я вас все-таки посажу и дажесам вот я пришел ( совсем не по-людски) вам обо всем вперед объявить, авсе-таки прямо вам говорю ( тоже не по-людски), что мне это будетневыгодно. Ну-с, во-вторых, я потому к вам пришел..

- Ну да, во-вторых? ( Раскольников все еще задыхался)

- Потому что, как я уж и объявил давеча, считаю себя обязанным вамобъяснением. Не хочу, чтобы вы меня за изверга почитали, тем паче, чтоискренно к вам расположен, верьте не верьте. Вследствие чего, в-третьих, ипришел к вам с открытым и прямым предложением - учинить явку с повинною

Это вам будет бесчисленно выгоднее, да и мне тоже выгоднее, - потому с плечдолой. Ну что, откровенно или нет с моей стороны?