Книга "Шинель". Страница 7
ему расположение к разным экстренностям, а именно: он решил не ехать ещедомой, а заехать к одной знакомой даме, Каролине Ивановне, даме, кажется,немецкого происхождения, к которой он чувствовал совершенно приятельскиеотношения. Надобно сказать, что значительное лицо был уже человекнемолодой, хороший супруг, почтенный отец семейства. Два сына, из которыходин служил уже в канцелярии, и миловидная шестнадцатилетняя дочь снесколько выгнутым, но хорошеньким носиком приходили всякий день целоватьего руку, приговаривая: "bonjour, papa". Супруга его, еще женщина свежая идаже ничуть не дурная, давала ему прежде поцеловать свою руку и потом,переворотивши ее на другую сторону, целовала его руку. Но значительноелицо, совершенно, впрочем, довольный домашними семейными нежностями, нашелприличным иметь для дружеских отношений приятельницу в другой части города
Эта приятельница была ничуть не лучше и не моложе жены его; но такие ужзадачи бывают на свете, и судить об них не наше дело. Итак, значительноелицо сошел с лестницы, сел в сани и сказал кучеру: "К Каролине Ио0новне", а сам, закутавшись весьма роскошно в теплую шинель, оставался в томприятном положении, лучше которого и не выдумаешь для русского человека, тоесть когда сам ни о чем не думаешь, а между тем мысли сами лезут в голову,одна другой приятнее, не давая даже труда гоняться за ними и искать их
Полный удовольствия, он слегка припоминал все веселые места проведенноговечера, все слова, заставившие хохотать небольшой круг; многие из них ондаже повторял вполголоса и нашел, что они вс° так же смешны, как и прежде,а потому не мудрено, что и сам посмеивался от души. Изредка мешал ему,однако же, порывистый ветер, который, выхватившись вдруг бог знает откуда иневесть от какой причины, так и резал в лицо, подбрасывая ему туда клочкиснега, хлобуча, как парус, шинельный воротник или вдруг с неестественноюсилою набрасывая ему его на голову и доставляя, таким образом, вечныехлопоты из него выкарабкиваться. Вдруг почувствовал значительное лицо, чтоего ухватил кто-то весьма крепко за воротник. Обернувшись, он заметилчеловека небольшого роста, в старом поношенном вицмундире, и не без ужасаузнал в нем Акакия Акакиевича. Лицо чиновника было бледно, как снег, иглядело совершенным мертвецом. Но ужас значительного лица превзошел всеграницы, когда он увидел, что рот мертвеца покривился и, пахнувши на негострашно могилою, произнес такие речи: "А! так вот ты наконец! наконец ятебя того, поймал за воротник! твоей-то шинели мне и нужно! не похлопоталоб моей, да еще и распек, - отдавай же теперь свою!" Бедное значительноелицо чуть не умер. Как ни был он характерен в канцелярии и вообще переднизшими, и хотя, взглянувши на один мужественный вид его и фигуру, всякийговорил: "У, какой характер!" - но здесь он, подобно весьма многим, имеющимбогатырскую наружность, почувствовал такой страх, что не без причины дажестал опасаться насчет какого-нибудь болезненного припадка. Он сам дажескинул поскорее с плеч шинель свою и закричал кучеру не своим голосом:"Пошел во весь дух домой!" Кучер, услышавши голос, который произноситсяобыкновенно в решительные минуты и даже сопровождается кое-чем гораздодействительнейшим, упрятал на всякий случай голову свою в плечи, замахнулсякнутом и помчался как стрела. Минут в шесть с небольшим значительное лицоуже был пред подъездом своего дома. Бледный, перепуганный и без шинели,вместо того чтобы к Каролине Ивановне, он приехал к себе, доплелся кое-какдо своей комнаты и провел ночь весьма в большом беспорядке, так что надругой день поутру за чаем дочь ему сказала прямо: "Ты сегодня совсембледен, папа". Но папа молчал и никому ни слова о том, что с ним случилось,и где он был, и куда хотел ехать. Это происшествие сделало на него сильноевпечатление. Он даже гораздо реже стал говорить подчиненным: "Как высмеете, понимаете ли, кто перед вами?"; если же и произносил, то уж непрежде, как выслушавши сперва, в чем дело. Но еще более замечательно то,что с этих пор совершенно прекратилось появление чиновника-мертвеца: видно,генеральская шинель пришлась ему совершенно по плечам; по крайней мере, ужене было нигде слышно таких случаев, чтобы сдергивали с кого шинели
Впрочем, многие деятельные и заботливые люди никак не хотели успокоиться ипоговаривали, что в дальних частях города все еще показывалсячиновник-мертвец. И точно, один коломенский будочник видел собственнымиглазами, как показалось из-за одного дома привидение; но, будучи по природесвоей несколько бессилен, так что один раз обыкновенный взрослый поросенок,кинувшись из какого-то частного дома, сшиб его с ног, к величайшему смехустоявших вокруг извозчиков, с которых он вытребовал за такую издевку погрошу на табак, - итак, будучи бессилен, он не посмел остановить его, а такшел за ним в темноте до тех пор, пока наконец привидение вдруг оглянулосьи, остановясь, спросило: "Тебе чего хочется?" - и показало такой кулак,какого и у живых не найдешь. Будочник сказал: "Ничего", - да и поворотилтот же час назад. Привидение, однако же, было уже гораздо выше ростом,носило преогромные усы и, направив шаги, как казалось, к Обухову мосту,скрылось совершенно в ночной темноте
--------------------------------------------------------------------------Впервые напечатано в третьем томе сочинений Гоголя, вышедшем в 1842 г
Написана повесть в 1839-1841 гг
