Школьная библиотека

В день свадьбы Левин, по обычаю (на исполнении всех обычаев строгонастаивали княгиня и Дарья Александровна), не видал своей невесты и обедал у себя в гостинице со случайно собравшимися к нему тремя холостяками: Сергей Иванович, Катавасов, товарищ по университету, теперь профессор естественных наук, которого, встретив на улице, Левин затащил к себе, и Чириков, шафер, московский мировой судья, товарищ Левина по медвежьей охоте. Обед был очень веселый. Сергей Иванович был в самом хорошем расположении духа и забавлялся оригинальностью Катавасова. Катавасов, чувствуя, что его оригинальность оценена и понимаема, щеголял ею

Чириков весело и добродушно поддерживал всякий разговор

- Ведь вот, - говорил Катавасов, по привычке, приобретенной на кафедре, растягивая свои слова, - какой был способный малый наш приятельКонстантин Дмитрич. Я говорю про отсутствующих, потому что его уж нет. Инауку любил тогда, по выходе из университета, и интересы имел человеческие; теперь же одна половина его способностей направлена на то, чтоб обманывать себя, и другая - чтоб оправдывать этот обман

- Более решительного врага женитьбы, как вы, я не видал, - сказал Сергей Иванович

- Нет, я не враг. Я друг разделения труда. Люди, которые делать ничегоне могут, должны делать людей, а остальные - содействовать их просвещению и счастью. Вот как я понимаю. Мешать два эти ремесла есть тьма охотников, я не из их числа

- Как я буду счастлив, когда узнаю, что вы влюбитесь!- сказал Левин. Пожалуйста, позовите меня на свадьбу

- Я влюблен уже

- Да, в каракатицу. Ты знаешь, - обратился Левин к брату, - Михаил Семеныч пишет сочинение о питании и..

- Ну, уж не путайте! Это все равно, о чем. Дело в том, что я точнолюблю каракатицу

- Но она не помешает вам любить жену

- Она-то не помешает, да жена помешает

- Отчего же? - А вот увидите. Вы вот хозяйство любите, охоту, - ну посмотрите! - А нынче Архип был, говорил, что лосей пропасть в Прудном и два медведя, - сказал Чириков

- Ну, уж вы их без меня возьмете

- Вот и правда, - сказал Сергей Иванович. - Да и вперед простись смедвежьею охотой, - жена не пустит! Левин улыбнулся. Представление, что жена его не пустит, было ему такприятно, что он готов был навсегда отказаться от удовольствия видетьмедведей

- А ведь все-таки жалко, что этих двух медведей без вас возьмут. Апомните в Хапилове последний раз? Чудная была бы охота, - сказал Чириков

Левин не хотел его разочаровывать в том, что где-нибудь может бытьчто-нибудь хорошее без нее, и потому ничего не сказал

- Недаром установился этот обычай прощаться с холостою жизнью, - сказал Сергей Иванович. - Как ни будь счастлив, все-таки жаль свободы

- А признайтесь, есть это чувство, как у гоголевского жениха, что вокошко хочется выпрыгнуть? - Наверно есть, но не признается! - сказал Катавасов и громко захохотал

- Что же, окошко открыто... Поедем сейчас в Тверь! Одна медведица, наберлогу можно идти. Право, поедем на пятичасовом! А тут как хотят, сказал, улыбаясь, Чириков

- Ну вот ей-богу, - улыбаясь, сказал Левин, - что не могу найти в своей душе этого чувства сожаления о своей свободе! - Да у вас в душе такой хаос теперь, что ничего не найдете, - сказалКатавасов. - Погодите, как разберетесь немножко, то найдете! - Нет, я бы чувствовал хотя немного, что, кроме своего чувства (он нехотел сказать при нем - любви)... и счастия, все-таки жаль потерять свободу... Напротив, я этой-то потере свободы и рад

- Плохо! Безнадежный субъект!- сказал Катавасов. - Ну, выпьем за егоисцеление или пожелаем ему только, чтоб хоть одна сотая его мечтанийсбылась. И это уж будет такое счастье, какое не бывало на земле! Вскоре после обеда гости уехали, чтоб успеть переодеться к свадьбе

Оставшись один и вспоминая разговоры этих холостяков, Левин еще разспросил себя: есть ли у него в душе это чувство сожаления о своей свободе, о котором они говорили? Он улыбнулся при этом вопросе. "Свобода? Зачем свобода? Счастие только в том, чтобы любить и желать, думать ее желаниями, ее мыслями, то есть никакой свободы, - вот это счастье!" - "Но знаю ли я ее мысли, ее желания, ее чувства?" - вдруг шепнул емукакой-то голос. Улыбка исчезла с его лица, и он задумался. И вдруг нанего нашло странное чувство. На него нашел страх и сомнение, сомнение вовсем

"Что как она не любит меня? Что как она выходит за меня только для того, чтобы выйти замуж? Что если она сама не знает того, что делает? спрашивал он себя. - Она может опомниться и, только выйдя замуж, поймет,что не любит и не могла любить меня". И странные, самые дурные мысли оней стали приходить ему. Он ревновал ее к Вронскому, как год тому назад,как будто этот вечер, когда он видел ее с Вронским, был вчера. Он подозревал, что она не все сказала ему

Он быстро вскочил. "Нет, это так нельзя! - сказал он себе с отчаянием

- Пойду к ней, спрошу, скажу последний раз: мы свободны, и не лучше лиостановиться? Все лучше, чем вечное несчастие, позор, неверность!!" Сотчаянием в сердце и со злобой на всех людей, на себя, на нее он вышелиз гостиницы и поехал к ней

Никто не ждал его. Он застал ее в задних комнатах. Она сидела на сундуке и о чем-то распоряжалась с девушкой, разбирая кучи разноцветныхплатьев, разложенных на спинках стульев и на полу

- Ах! - вскрикнула она, увидав его и вся просияв от радости. - Как ты,как же вы (до этого последнего дня она говорила ему то "ты", то "вы")?Вот не ждала! А я разбираю мои девичьи платья, кому какое..

- А! это очень хорошо!- сказал он, мрачно глядя на девушку

- Уйди, Дуняша, я позову тогда, - сказала Кити. - Что с тобой? - спросила она, решительно говоря ему "ты", как только девушка вышла. Она заметила его странное лицо, взволнованное и мрачное, и на нее нашел страх

- Кити! я мучаюсь. Я не могу один мучаться, - сказал он с отчаянием вголосе, останавливаясь пред ней и умоляюще глядя ей в глаза. Он уже видел по ее любящему правдивому лицу, что ничего не может выйти из того,что он намерен был сказать, но ему все-таки нужно было, чтоб она самаразуверила его. - Я приехал сказать, что еще время не ушло. Это все можно уничтожить и поправить

- Что? Я ничего не понимаю. Что с тобой? - То, что я тысячу раз говорил и не могу не думать... то, что я нестою тебя. Ты не могла согласиться выйти за меня замуж. Ты подумай. Тыошиблась. Ты подумай хорошенько. Ты не можешь любить меня... Если..

лучше скажи, - говорил он, не глядя на нее. - Я буду несчастлив. Пускайвсе говорят, что хотят; все лучше, чем несчастье... Все лучше теперь

пока есть время..

- Я не понимаю, - испуганно отвечала она, - то есть что ты хочешь отказаться... что не надо? - Да, если ты не любишь меня

- Ты с ума сошел! - вскрикнула она, покраснев от досады

Но лицо его было так жалко, что она удержала свою досаду и, сбросивплатья с кресла, пересела ближе к нему

- Что ты думаешь? скажи все

- Я думаю, что ты не можешь любить меня. За что ты можешь любишь меня? - Боже мой! что же я могу?.. - сказала она и заплакала

- Ах, что я сделал! - вскрикнул он и, став пред ней на колени, сталцеловать ее руки

Когда княгиня через пять минут вошла в комнату, она нашла их уже совершенно помирившимися. Кити не только уверила его, что она его любит,но даже, отвечая на его вопрос, за что она любит его, объяснила ему, зачто. Она сказала ему, что она любит его за то, что она понимает его всего, за то, что она знает, что' он должен любить, и что все, чт