Школьная библиотека

- Слышу! Сделаю, - застонал Зобар и протянул к ней руки. Она и неоглянулась на него, а он зашатался, как сломанное ветром дерево, и пал наземлю, рыдая и смеясь.

Вот как замаяла молодца проклятая Радда. Насилу я привел его в себя.

Эхе! Какому дьяволу нужно, чтобы люди горе горевали? Кто это любитслушать, как стонет, разрываясь от горя, человеческое сердце? Вот и думайтут!..

Воротился я в табор и рассказал о всем старикам. Подумали и решилиподождать да посмотреть - что будет из этого. А было вот что. Когдасобрались все мы вечером вокруг костра, пришел и Лойко. Был он смутен ипохудел за ночь страшно, глаза ввалились; он опустил их и, не подымая,сказал нам:

- Вот какое дело, товарищи: смотрел в свое сердце этой ночью и не нашелместа в нем старой вольной жизни моей. Радда там живет только - и все тут!Вот она, красавица Радда, улыбается, как царица! Она любит свою волю большеменя, а я ее люблю больше своей воли, и решил я Радде поклониться в ноги,так она велела, чтоб все видели, как ее красота покорила удалого ЛойкоЗобара, который до нее играл с девушками, как кречет с утками. А потом онастанет моей женой и будет ласкать и целовать меня, так что уже мне и песенпеть вам не захочется, и воли моей я не пожалею! Так ли, Радда? - Он поднялглаза и сумно посмотрел на нее. Она молча и строго кивнула головой и рукойуказала себе на ноги. А мы смотрели и ничего не понимали. Даже уйти куда-тохотелось, лишь бы не видеть, как Лойко Зобар упадет в ноги девке - пусть этадевка и Радда. Стыдно было чего-то, и жалко, и грустно.

- Ну! - крикнула Радда Зобару.

- Эге, не торопись, успеешь, надоест еще... - засмеялся он. Точно стальзазвенела, - засмеялся.

- Так вот и все дело, товарищи! Что остается? А остается попробовать,такое ли у Радды моей крепкое сердце, каким она мне его показывала. Попробуюже, - простите меня, братцы!

Мы и догадаться еще не успели, что хочет делать Зобар, а уж Радда лежалана земле, и в груди у нее по рукоять торчал кривой нож Зобара. Оцепенели мы.

А Радда вырвала нож, бросила его в сторону и, зажав рану прядью своихчерных волос, улыбаясь, сказала громко и внятно:

- Прощай, Лойко! я знала, что ты так сделаешь!.. - да и умерла...

Понял ли девку, сокол?! Вот какая, будь я проклят на веки вечные,дьявольская девка была!

- Эх! да и поклонюсь же я тебе в ноги, королева гордая! - на всю степьгаркнул Лойко да, бросившись наземь, прильнул устами к ногам мертвой Радды изамер. Мы сняли шапки и стояли молча.

Что ты скажешь в таком деле, сокол? То-то! Нур сказал было: "Надо связатьего!.." Не поднялись бы руки вязать Лойко Зобара, ни у кого не поднялись бы,и Нур знал это. Махнул он рукой, да и отошел в сторону. А Данило поднял нож,брошенный в сторону Раддой, и долго смотрел на него, шевеля седыми усами, натом ноже еще не застыла кровь Радды, и был он такой кривой и острый. А потомподошел Данило к Зобару и сунул ему нож в спину как раз против сердца. Тожеотцом был Радде старый солдат Данило!

- Вот так! - повернувшись к Даниле, ясно сказал Лойко и ушел догонятьРадду.

А мы смотрели. Лежала Радда, прижав к груди руку с прядью волос, иоткрытые глаза ее были в голубом небе, а у ног ее раскинулся удалой ЛойкоЗобар. На лицо его пали кудри, и не видно было его лица.

Стояли мы и думали. Дрожали усы у старого Данилы, и насупились густыеброви его. Он глядел в небо и молчал, а Нур, седой, как лунь, лег вниз лицомна землю и заплакал так, что ходуном заходили его стариковские плечи.

Было тут над чем плакать, сокол!

... Идешь ты, ну и иди своим путем, не сворачивая в сторону. Прямо и иди

Может, и не загинешь даром. Вот и все, сокол!"

Макар замолчал и, спрятав в кисет трубку, запахнул на груди чекмень

Накрапывал дождь, ветер стал сильнее, море рокотало глухо и сердито. Один задругим к угасающему костру подходили кони и, осмотрев нас большими умнымиглазами, неподвижно останавливались, окружая нас плотным кольцом.

- Гоп, гоп, эгой! - крикнул им ласково Макар и, похлопав ладонью шеюсвоего любимого вороного коня, сказал, обращаясь ко мне: - Спать пора! Потом завернулся с головой в чекмень и, могуче вытянувшись на земле, умолк.

Мне не хотелось спать. Я смотрел во тьму степи, и в воздухе перед моимиглазами плавала царственно красивая и гордая фигура Радды. Она прижала рукус прядью черных волос к ране на груди, и сквозь ее смуглые, тонкие пальцысочилась капля по капле кровь, падая на землю огненно-красными звездочками.

А за нею по пятам плыл удалой молодец Лойко Зобар; его лицо завесилипряди густых черных кудрей, и из-под них капали частые, холодные и крупныеслезы...

Усиливался дождь, и море распевало мрачный и торжественный гимн гордойпаре красавцев цыган - Лойко Зобару и Радде, дочери старого солдата Данилы.

А они оба кружились во тьме ночи плавно и безмолвно, и никак не могкрасавец Лойко поравняться с гордой Раддой