Школьная библиотека

I

117. АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ Он мне шепчет: "Своевольный, Что ты так уныл? Иль о жизни прежней, вольной, Тайно загрустил? "Полно! Разве всплески, речи Сумрачных морей Стоят самой краткой встречи С госпожой твоей? "Так ли с сердца бремя снимет Голубой простор, Как она, когда поднимет На тебя свой взор? "Ты волен предаться гневу, Коль она молчит, Но покинуть королеву Для вассала - стыд"

Так и ночью молчаливой, Днем и поутру Он стоит, красноречивый, За свою сестру

118. ДВЕ РОЗЫ Перед воротами Эдема Две розы пышно расцвели, Но роза - страстности эмблема, А страстность - детище земли

Одна так нежно розовеет, Как дева, милым смущена, Другая, пурпурная, рдеет, Огнем любви обожжена

А обе на Пороге Знанья.....

Но не я. 123. ОТРЫВОК Христос сказал: убогие блаженны, Завиден рок слепцов, калек и нищих, Я их возьму в надзвездные селенья, Я сделаю их рыцарями неба И назову славнейшими из славных..

Пусть! Я приму! Но как же те, другие, Чьей мыслью мы теперь живем и дышим, Чьи имена звучат нам, как призывы? Искупят чем они свое величье, Как им заплатит воля равновесья? Иль Беатриче стала проституткой, Глухонемым - великий Вольфганг Гете И Байрон - площадным шутом... о ужас! 124. ТОТ ДРУГОЙ Я жду, исполненный укоров: Но не веселую жену Для задушевных разговоров том, что было в старину

И не любовницу: мне скучен Прерывный шепот, томный взгляд, И к упоеньям я приучен, И к мукам горше во стократ

Я жду товарища, от Бога В веках дарованного мне За то, что я томился много По вышине и тишине

И как преступен он, суровый, Коль вечность променял на час, Принявши дерзко за оковы Мечты, связующие нас

125.....

И сквозь сумрак вечерний запрокинутый в кресле Резкий профиль креола с лебединой душой

130. ОНА Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живет в таинственном мерцаньи Ее расширенных зрачков

Ее душа открыта жадно Лишь медной музыке стиха, Пред жизнью дольней и отрадной Высокомерна и глуха

Неслышный и неторопливый, Так странно плавен шаг ее, Назвать нельзя ее красивой, Но в ней все счастие мое

Когда я жажду своеволий И смел и горд - я к ней иду Учиться мудрой сладкой боли В ее истоме и бреду

Она светла в часы томлений И держит молнии в руке, И четки сны ее, как тени На райском огненном песке

131.....

И как мучительны мечты! Ну что же, раньте сердце, раньте, Я тело в кресло уроню, Я свет руками заслоню И буду плакать о Леванте

135. РОДОС Памяти М. А. Кузьминой-Караваевой На полях опаленных Родоса Камни стен и в цвету тополя Видит зоркое сердце матроса В тихий вечер с кормы корабля

Там был рыцарский орден: соборы, Цитадель, бастионы, мосты, И на людях простые уборы, Но на них золотые кресты

Не стремиться ни к славе, ни к счастью, Все равны перед взором Отца, И не дать покорить самовластью Посвященные небу сердца! Но в долинах старинных поместий, Посреди кипарисов и роз, Говорить о Небесной Невесте, Охраняющей нежный Родос! Наше бремя - тяжелое бремя: Труд зловещий дала нам судьба, Чтоб прославить на краткое время, Нет, не нас, только наши гроба

Нам брести в смертоносных равнинах, Чтоб узнать, где родилась река, На тяжелых и гулких машинах Грозовые пронзать облака; В каждом взгляде тоска без просвета, В каждом вздохе томительный крик, Высыхать в глубине кабинета Перед пыльными грудами книг

Мы идем сквозь туманные годы, Смутно чувствуя веянье роз, У веков, у пространств, у природы, Отвоевывать древний Родос

Но, быть может, подумают внуки, Как орлята тоскуя в гнезде: "Где теперь эти крепкие руки, Эти Души горящие - где?" 136.....

И громовые клекоты орла

Орел Сафо у белого утеса Торжественно парил, и красота Бестенных виноградников Лесбоса Замкнула богохульные уста

138. ЛЮБОВЬ Надменный, как юноша, лирик Вошел, не стучася, в мой дом И просто заметил, что в мире Я должен грустить лишь о нем

С капризной ужимкой захлопнул Открытую книгу мою, Туфлей лакированной топнул, Едва проронив: не люблю

Как смел он так пахнуть духами! Так дерзко перстнями играть! Как смел он засыпать цветами Мой письменный стол и кровать! Я из дому вышел со злостью, Но он увязался за мной, Стучит изумительной тростью По звонким камням мостовой

И стал я с тех пор сумасшедшим

Не смею вернуться в свой дом И все говорю о пришедшем Бесстыдным его языком

139.....

Неподвижный взор устремляя вдаль, Горько говоря про свою печаль: "Я пробрался вглубь неизвестных стран, Восемьдесят дней шел мой караван; "Цепи грозных гор, лес, а иногда Странные вдали чьи-то города, "И не раз из них в тишине ночной В лагерь долетал непонятный вой

"Мы рубили лес, мы копали рвы, Вечерами к нам подходили львы

"Но трусливых душ не было меж нас, Мы стреляли в них, целясь между глаз

"Древний я отрыл храм из под песка, Именем моим названа река, "И в стране озер пять больших племен Слушались меня, чтили мой закон

"Но теперь я слаб, как во власти сна, И больна душа, тягостно больна; "Я узнал, узнал, что такое страх, Погребенный здесь в четырех стенах; "Даже блеск ружья, даже плеск волны Эту цепь порвать ныне не вольны.....

Носороги топчут наше дурро, Обезьяны обрывают смоквы, Хуже обезьян и носорогов Белые бродяги итальянцы

Первый флаг забился над Харраром, Это город раса Маконена, Вслед за ним проснулся древний Аксум И в Тигрэ заухали гиены

По лесам, горам и плоскогорьям Бегают свирепые убийцы, Вы, перерывающие горло, Свежей крови вы напьетесь нынче

От куста к кусту переползайте, Как ползут к своей добыче змеи, Прыгайте стремительно с утесов Вас прыжкам учили леопарды

Кто добудет в битве больше ружей, Кто зарежет больше итальянцев, Люди назовут того ашкером Самой белой лошади негуса

II.....

Борись обломком ты,

Как с царским Жилищем красоты

Прекрасная темница! Сквозь бронзу Сиракуз

Глядится Надменный облик муз

Рукою нежной брата Очерчивай уклон

Агата И выйдет Аполлон

Художник! Акварели Тебе не будет жаль!

В купели Расплавь свою эмаль

Твори сирен зеленых С усмешкой на губах,

Склоненных Чудовищ на гербах

В трехъярусном сиянья Мадонну и Христа,

Пыланье Латинского креста

Все прах. - Одно, ликуя, Искусство не умрет.

Статуя Переживет народ

И на простой медали, Открытой средь камней,

Видали Неведомых царей

И сами боги тленны, Но стих не кончит петь,

Надменный, Властительней, чем медь

Чеканить, гнуть, бороться, И зыбкий сон мечты

Вольется В бессмертные черты

152.....

Ни стрел, ни острых ассагаев, Он не боится ничего, И пули меткие сипаев Скользят по панцырю его

И я в родне гиппопотама: Одет в броню моих святынь, Иду торжественно и прямо Без страха посреди пустынь

IV. ПОЭМЫ 155. БЛУДНЫЙ СЫН 1

Нет дома подобного этому дому! В нем книги и ладан, цветы и молитвы! Но, видишь, отец, я томлюсь по иному, Пусть в мире есть слезы, но в мире есть битвы

На то ли, отец, я родился и вырос, Красивый, могучий и полный здоровья, Чтоб счастье побед заменил мне твой клирос И гул изумленной толпы - славословья

Я больше не мальчик, не верю обманам, Надменность и кротость - два взмаха кадила, И Петр не унизится пред Иоанном, И лев перед агнцем, как в сне Даниила

Позволь, да твое приумножу богатство, Ты плачешь над грешным, а я негодую, Мечом укреплю я свободу и братство, Свирепых огнем научу поцелую

Весь мир для меня открывается внове, И я буду князем во имя Господне.....