Школьная библиотека

дей, которые всегда готовы - в шайку Пугачева, в Хиву, в Сербию..

- Я тебе говорю, что не сотни и не люди бесшабашные, а лучшие представители народа! - сказал Сергей Иваныч с таким раздражением, как будто онзащищал последнее свое достояние. - А пожертвования? Тут уж прямо весьнарод выражает свою волю

- Это слово "народ" так неопределенно, - сказал Левин. - Писаря волостные, учителя и из мужиков один на тысячу, может быть, знают, о чемидет дело. Остальные же восемьдесят миллионов, как Михайлыч, не тольконе выражают своей воли, но не имеют ни малейшего понятия, о чем им надобы выражать свою волю. Какое же мы имеем право говорить, что это волянарода?

XVI Опытный в диалектике Сергей Иванович, не возражая, тотчас же перенесразговор в другую область

- Да, если ты хочешь арифметическим путем узнать дух народа, то, разумеется, достигнуть этого очень трудно. И подача голосов не введена у наси не может быть введена, потому что не выражает воли народа; но для этого есть другие пути. Это чувствуется в воздухе, это чувствуется сердцем

Не говорю уже о тех подводных течениях, которые двинулись в стоячем моренарода и которые ясны для всякого непредубежденного человека; взгляни наобщество в тесном смысле. Все разнообразнейшие партии мира интеллигенции, столь враждебные прежде, все слились в одно. Всякая рознь кончилась, все общественные органы говорят одно и одно, все почуяли стихийнуюсилу, которая захватила их и несет в одном направлении

- Да это газеты все одно говорят, - сказал князь. - Это правда. Да ужтак-то все одно, что точно лягушки перед грозой. Из-за них и не слыхатьничего

- Лягушки ли, не лягушки, - я газет не издаю и защищать их не хочу; ноя говорю о единомыслии в мире интеллигенции, - сказал Сергей Иванович,обращаясь к брату

Левин хотел отвечать, но старый князь перебил его

- Ну, про это единомыслие еще другое можно сказать, - сказал князь. Вот у меня зятек, Степан Аркадьич, вы его знаете, Он теперь получаетместо члена от комитета комиссии и еще что-то, я не помню. Только делатьтам нечего - что ж, Долли, это не секрет! - а восемь тысяч жалованья

Попробуйте, спросите у него, полезна ли его служба, - он вам докажет,что самая нужная. И он правдивый человек, но нельзя же не верить впользу восьми тысяч

- Да, он просил передать о получении места Дарье Александровне, - недовольно сказал Сергей Иванович, полагая, что князь говорит некстати

- Так-то и единомыслие газет. Мне это растолковали: как только война,то им вдвое дохода. Как же им не считать, что судьбы народа и славян..

и все это? - Я не люблю газет многих, но это несправедливо, - сказал Сергей Иванович

- Я только бы одно условие поставил, - продолжал князь. - AlphonseKarr прекрасно это писал перед войной с Пруссией. "Вы считаете, что война необходима? Прекрасно. Кто проповедует войну - в особый, передовойлегион и на штурм, в атаку, впереди всех!" - Хороши будут редакторы, - громко засмеявшись, сказал Катавасов,представив себе знакомых ему редакторов в этом избранном легионе

- Да что ж, они убегут, - сказала Долли, - только помешают

- А коли побегут, так сзади картечью или казаков с плетьми поставить,- сказал князь

- Да это шутка, и нехорошая шутка, извините меня, князь, - сказал Сергей Иванович

- Я не вижу, чтобы это была шутка, это... - начал было Левин, но Сергей Иваныч перебил его

- Каждый член общества призван делать свойственное ему дело, - сказалон. - И люди мысли исполняют свое дело, выражая общественное мнение. Иединодушие и полное выражение общественного мнения есть заслуга прессы ивместе с тем радостное явление. Двадцать лет тому назад мы бы молчали, атеперь слышен голос русского народа, который готов встать, как один человек, и готов жертвовать собой для угнетенных братьев; это великий шаги задаток силы

- Но ведь не жертвовать только, а убивать турок, - робко сказал Левин

- Народ жертвует и готов жертвовать для своей души, а не для убийства, прибавил он, невольно связывая разговор с теми мыслями, которые так егозанимали

- Как для души? Это, понимаете, для естественника затруднительное выражение. Что же это такое душа? - улыбаясь, сказал Катавасов

- Ах, вы знаете! - Вот, ей-богу, ни малейшего понятия не имею!- с громким смехом сказалКатавасов

- "Я не мир, а меч принес", говорит Христос, - с своей стороны возразил Сергей Иваныч, просто, как будто самую понятную вещь, приводя то самое место из евангелия, которое всегда более всего смущало Левина

- Это так точно, - опять повторил старик, стоявший около них, отвечаяна случайно брошенный на него взгляд

- Нет, батюшка, разбиты, разбиты, совсем разбиты! - весело прокричалКатавасов

Левин покраснел от досады, не на то, что он был разбит, а на то, чтоон не удержался и стал спорить

"Нет, мне нельзя спорить с ними, - подумал он, - на них непроницаемаяброня, а я голый"

Он видел, что брата и Катавасова убедить нельзя, и еще менее виделвозможности самому согласиться с ними. То, что они проповедывали, былата самая гордость ума, которая чуть не погубила его. Он не мог согласиться с тем, что десятки людей, в числе которых и брат его, имели право, на основании того, что им рассказали сотни приходивших в столицыкраснобаев-добровольцев, говорить, что они с газетами выражают волю имысль народа, и такую мысль, которая выражается в мщении и убийстве. Онне мог согласиться с этим, потому что и не видел выражения этих мыслей внароде, в среде которого он жил, и не находил этих мыслей в себе (а онне мог себя ничем другим считать, как одним из людей, составляющих русский народ), а главное потому, что он вместе с народом не знал, не могзнать того, в чем состоит общее благо, но твердо знал, что достижениеэтого общего блага возможно только при строгом исполнении того законадобра, который открыт каждому человеку, и потому не мог желать войны ипроповедывать для каких бы то ни было общих целей. Он говорил вместе сМихайлычем и народом, выразившим свою мысль в предании о призвании варягов: "Княжите и владейте нами. Мы радостно обещаем полную покорность

Весь труд, все унижения,все жертвы мы берем на себя; но не мы судим ирешаем". А теперь народ, по словам Сергей Иванычей, отрекался от этого,купленного такой дорогой ценой, права

Ему хотелось еще сказать, что если общественное мнение есть непогрешимый судья, то почему революция, коммуна не так же законны, как и движение в пользу славян? Но все это были мысли, которые ничего не могли решить. Одно несомненно можно было видеть - это то, что в настоящую минутуспор раздражал Сергея Ивановича, и потому спорить было дурно; и Левинзамолчал и обратил внимание гостей на то, что тучки собрались и что отдождя лучше идти домой

XVII Князь и Сергей Иваныч сели в тележку и поехали; остальное общество,ускорив шаг, пешком пошло домой

Но туча, то белея, то чернея, так быстро надвигалась, что надо былоеще прибавить шага, чтобы до дождя поспеть домой. Передовые ее, низкие ичерные, как дым с копотью, облака с необыкновенной быстротой бежали понебу. До дома еще было шагов двести, а уже поднялся ветер, и всякую секунду можно было ждать ливня

Дети с испуганным и радостным визгом бежали впереди. Дарья Александровна, с трудом борясь с своими облепившими ее ноги юбками, уже не шла,а бежала, не спуская с глаз детей. Мужчины, придерживая шляпы, шлибольшими шагами. Они были уже у самого крыльца, как большая капля ударилась и разбилась о край железного желоба. Дети и за ними большие с веселым говором вбежали под защиту крыши

- Катерина Александровна? - спросил Левин у встретившей их в переднейАгафьи Михайловны с платками и пледами

- Мы думали, с вами, - сказала она

- А Митя? - В Колке, должно быть, и няня с ними

Левин схватил пледы и побежал в Колок

В этот короткий промежуток времени туча уже настолько надвинулась своей серединой на солнце, что стало темно, как в затмение. Ветер упорно,как бы настаивая на своем, останавливал Левина и, обрывая листья и цветс лип и безобразно и странно оголяя белые сучья берез, нагибал все в одну сторону: акации, цветы, лопухи, траву и макушки дерев. Работавшие всаду девки с визгом пробежали под крышу людской. Белый занавес проливного дождя уже захватывал весь дальний лес и половину ближнего поля ибыстро подвигался к Колку. Сырость дождя, разбивавшегося на мелкие капли, слышалась в воздухе

Нагибая вперед голову и борясь с ветром, который вырывал у него платки, Левин уже подбегал к Колку и уже видел что-то белеющееся за дубом,как вдруг все вспыхнуло, загорелась вся земля и как будто над головойтреснул свод небес. Открыв ослепленные глаза, Левин сквозь густую завесудождя, отделявшую его теперь от Колка, с ужасом увидал прежде всего