Школьная библиотека

нашим автомобилем.

О, мне приходилось очень зорко присматривать за Лолитой,маленькой млеющей Лолитой! Благодаря, может быть, ежедневнойлюбовной зарядке, она излучала, несмотря на очень детскуюнаружность, неизъяснимо-томное свечение, приводившее гаражистов,отельных рассыльных, туристов, хамов в роскошных машинах,терракоттовых идиотов у синькой крашеных бассейнов в состояниеприпадочной похотливости, которая бы льстила моему самолюбию,если бы не обостряла так мою ревность; ибо маленькая Лолитаотдавала себе полный отчет в этом своем жарком свечении, и я нераз ловил ее, coulant un regard по направлению того или другоголюбезника, какого-нибудь, например, молодого подливателяавтомобильного масла, с мускулистой золотисто-коричневойобнаженной по локоть Рукой в браслетке часов, и не успевал яотойти (чтобы купить этой же Лолите сладкую сосульку), как ужеона и красавец механик самозабвенно обменивались прибаутками,словно пели любовный дуэт.....

нелепая и не менее прелестная партнерша прилежно кидалась накаждый мяч и все всегда мазала; но обе они развлекалисьнеобычайно и ясными, звенящими голосами, не переставая, велиточный счет в этой своей бессмысленной игре.

Помню, я как-то предложил достать им холодных напитков:поднялся по гравием посыпанной тропинке и вернулся, неся двавысоких стакана ананасного сока, с газированной водой и янтарнымльдом. Вдруг я почувствовал пустоту в груди и остановился:девочек не было на площадке. Я наклонился, чтобы поставитьстаканы на скамью - и почему-то с какой-то ледяной ясностьюувидел лицо только что убитой Шарлотты.....

другому классу, к другому порядку чувств. Да, мы ссорились, да,она бывала прегадкой, да, она чинила мне всякие препятствия, ноневзирая на ее гримасы, невзирая на грубость жизни, опасность,ужасную безнадежность, я все-таки жил на самой глубинеизбранного мной рая - рая, небеса которого рдели как адскоепламя, - но все-таки, рая.

Иной опытный психиатр, который сейчас изучает мой труд - икоторого д-р Гумберт успел погрузить, надеюсь, в состояниекроличьего гипноза - несомненно очень хотел бы, чтобы рассказчикповез свою Лолиту на берег моря и там бы нашел по крайней мере"гратификацию" давнего позыва, а именно избавление от"подсознательного" наваждения незавершенного детского романа сизначальной маленькой мисс Ли.....

в которых седовласый, умиленный, в техническом смыслебессмертный отец, сначала неодобрительно относившийся картистической карьере сумасбродной дочери, неизменно кончал тем,что горячо аплодировал ей на премьере в дивном театре. Миргангстеров был особенный: там героические репортеры подвергалисьстрашным пыткам, телефонные счета доходили до миллиардовдолларов и, в мужественной атмосфере неумелой стрельбы, злодеипреследовались через сточные трубы и пакгаузыпатологически-бесстрашными полицейскими (мне было сужденодоставить им меньше хлопот).....

Андерсена. Но даже в лучшие наши мгновения, когда мы читали вдождливый денек (причем Лолитин взгляд все перелетал от окна кее наручным часикам и опять к окну), или хорошо и сытно обедалив битком набитом "дайнере" (оседлом подобии вагона-ресторана),или играли в дурачки, или ходили по магазинам, или безмолвноглазели с другими автомобилистами и их детьми на разбившуюся,кровью обрызганную машину и на женский башмачок в канаве (слышу,как Лолита говорит, когда опять трогаемся в путь: "Вот это былточно тот тип спортивных туфель, который я вчера так тщетноописывала кретину-прикащику!") - во все эти случайные мгновенияя себе казался столь же неправдоподобным отцом, как она дочерью.....

представляет меньше жизненной ценности, чем поход (она чуть неподмигнула) в кафетерию с молодым человеком? Это я повторяюшутку, которую на днях позволила себе наша психоаналитичка. Мыживем не только в мире идей, но в мире вещей. Слова безпрактического опыта не имеют смысла. Что, собственно говоря,может значить для Доротеи Гуммерсон какая-нибудь Греция илиБлижний Восток с их гаремами и рабынями?"

Эта программа меня сперва несколько смутила; но япосоветовался с двумя умными дамами, в прошлом связанными сшколой, и они уверили меня, что девочки там много и основательночитают и что весь этот вздор насчет "коммуникации" - просторекламная шумиха, имеющая целью придать старомодной Бердслейскойгимназии полезный в финансовом смысле "модерный" оттенок, хотяна самом деле она осталась столь же чопорной, как чепец.....

перелистывая его, говорил что-нибудь любезное, Гастон надувалсвои и так толстые губы и цедил с сентиментальной ужимкой: "Оui,ils sont gentils". Его карие глаза блуждали при этом поразнообразным более или менее художественным безделушкам вмастерской, вмещавшей и собственные его жалкие полотна(примитивно-условно написанные глаза, срезанные гитары, синиесосцы, геометрические узоры - словом, все "современное"), и,неопределенно жестикулируя по направлению какого-нибудьпредмета, расписной деревянной салатницы или вазы в прожилках,он говорил: "Prenez donc une de Ces poires.....

чтобы они вместе предавались здоровым забавам?"

Здоровые забавы? Боже мой!

"Почему бы вам не смотреть на этого Тома и Джона, как нагостей у себя в доме? Почему не затеять беседу с ними? Заставитьих разговориться, рассмешить их, дать им чувствовать себясвободно?"

Входи-ка, Том, в мой публичный дом!

"Если она нарушает правила, не устраивайте ей скандала вприсутствии ее "сообщника". Пусть она испытает тяжесть вашегонеудовольствия наедине с вами, и пусть перестанут ее кавалерысчитать, что она дочь старого людоеда".....

Медленно толкам металлическую колясочку с накопляющимисяпродуктами через лабиринт супермаркета, позади профессора В.,такого же медленно двигающегося, безобидного вдовца, с глазамикозла. Расчищаю лопатой оснеженный въезд: пиджак скинут,роскошный черно-белый шарф обмотан вокруг шеи. Следом иду, безвидимых признаков плотоядного нетерпения (даже заставляю себявытереть ноги о мат) за дочкой-гимназисткой, входящей в дом

Сопровождаю Долли к дантисту... хорошенькая ассистентка, сияющаяна нес... старые журналы... ne montrez pas vos zhambes, какговорила покойница.....

карандаш, развалясь поперек кресла и положив ноги через егоручку, л сбрасывал с себя все цепи педагогической сдержанности,отметал все наши ссоры, забывал все свое мужское самолюбие - ибуквально на четвереньках подползал к твоему креслу, моя Лолита!Она тогда смотрела на меня взглядом, похожим на серый мохнатыйвопросительный знак (говорящий с недоверием, с раздражением:"Как - уже опять?"); ибо ты ни разу не соизволила понять, что яспособен, без каких-либо определенных намерений, нестерпимохотеть уткнуться лицом в твою шотландскую юбочку, моя любимая!Боже мой - хрупкость твоих голых рук и ног, Боже мой, как тянуломеня сложить, обнять все четыре этих прозрачных, прелестныхконечности, вроде как ноги сложенного жеребенка, и взять твоюголову в мои недостойные руки, и подтянуть кверху кожу висков собеих сторон, и поцеловать твои окитайченные глаза, и - "Ax,отстань от меня, старый павиан!", говорила ты.....