Школьная библиотека

правы; действительно, и пошло и подло. А подлее всего то, что я теперьначал перед вами оправдываться. А еще подлее то, что я делаю теперь этозамечание. Да довольно, впрочем, а то ведь никогда и не кончишь: все будетодно другого подлее..

Больше трех месяцев я никак не в состоянии был сряду мечтать и начиналощущать непреодолимую потребность ринуться в общество. Ринуться в обществоозначало у меня сходить в гости к моему столоначальнику, Антону АнтонычуСеточкину. Это был единственный мой постоянный знакомый во всю мою жизнь, ия даже сам удивляюсь теперь этому обстоятельству.....

- Как же двадцать один? - сказал я в некотором волнении, даже,по-видимому, обидевшись, - если считать со мной, так будет не двадцатьодин, а двадцать восемь рублей

Мне показалось, что вдруг и так неожиданно предложить себя будет дажеочень красиво, и они все будут разом побеждены и посмотрят на меня суважением

- Разве вы тоже хотите? - с неудовольствием заметил Симонов, как-тоизбегая глядеть на меня. Он знал меня наизусть. Меня взбесило, что он знаетменя наизусть

- Почему же-с? Я ведь, кажется, тоже товарищ, и, признаюсь, мне дажеобидно, что меня обошли, - заклокотал было я опять

- А где вас было искать? - грубо ввязался Ферфичкин

- Вы всегда были не в ладах с Зверковым, - прибавил Трудолюбовнахмурившись.....

специальную службу, к которой я предназначался, чтобы все нити порвать,проклясть прошлое и прахом его посыпать... И черт знает зачем после того япотащился к этому Симонову!.

Утром я рано схватился с постели, вскочил с волнением, точно все этосейчас же и начнет совершаться. Но я верил, что наступает и непременнонаступит сегодня же какой-то радикальный перелом в моей жизни. Снепривычки, что ли, но мне всю жизнь, при всяком внешнем, хотя бымельчайшем событии, все казалось, что вот сейчас и наступит какой-нибудьрадикальный перелом в моей жизни.....

- И... ввам ввыгодно? Ска-ажите, что вас паанудило оставить прежнююслужбу?

- То и па-а-анудило, что захотелось оставить прежнюю службу, протянул я втрое больше, уже почти не владея собою. Ферфичкин фыркнул

Симонов иронически посмотрел на меня; Трудолюбов остановился есть и сталменя рассматривать с любопытством

Зверкова покоробило, но он не хотел заметить

- Ну-у-у, а как ваше содержание?

- Какое это содержание?

- То есть ж-жалованье?

- Да что вы меня экзаменуете!

Впрочем, я тут же и назвал, сколько получаю жалованья.....

- Выгнать его надо! - проворчал Симонов

- Ни слова, господа, ни жеста! - торжественно крикнул Зверков,останавливая общее негодованье. - Благодарю вас всех, но я сам сумеюдоказать ему, насколько ценю его слова

- Господин Ферфичкин, завтра же вы мне дадите удовлетворенье за вашисейчашние слова! - громко сказал я, важно обращаясь к Ферфичкину

- То есть дуэль-с? Извольте, - отвечал тот, но, верно, я был таксмешон, вызывая, и так это не шло к моей фигуре, что все, а за всеми иФерфичкин, так и легли со смеху

- Да, конечно, бросить его! Ведь совсем уж пьян! - с омерзениемпроговорил Трудолюбов

- Никогда не прощу себе, что его записал! - проворчал опять Симонов

"Вот теперь бы и пустить бутылкой во всех", - подумал я, взял бутылкуи.....

"Подлец ты! - пронеслось в моей голове, - коли над этим теперьсмеешься"

- Пусть! - крикнул я, отвечая себе. - Теперь ведь уж все погибло!

Их уж и след простыл; но все равно: я знал, куда они поехали

У крыльца стоял одинокий ванька, ночник, в сермяге, весь запорошенныйвсе еще валившимся мокрым и как будто теплым снегом. Было парно и душно

Маленькая лохматая, пегая лошаденка его была тоже вся запорошена и кашляла;я это очень помню. Я бросился в лубошные санки; но только было я занесногу, чтоб сесть, воспоминание о том, как Симонов сейчас давал мне шестьрублей, так и подкосило меня, и я, как мешок, повалился в санки

- Нет! Надо много сделать, чтоб все это выкупить! - прокричал я, - ноя выкуплю или в эту же ночь погибну на месте.....

Я случайно погляделся в зеркало. Взбудораженное лицо мое мнепоказалось до крайности отвратительным: бледное, злое, подлое, с лохматымиволосами. "Это пусть, этому я рад, - подумал я, - я именно рад, чтопокажусь ей отвратительным; мне это приятно..."

VI

... Где-то за перегородкой, как будто от какого-то сильного давления,как будто кто-то душил их, - захрипели часы. После неестественно долгогохрипенья последовал тоненький, гаденький и как-то неожиданно частый звон, точно кто-то вдруг вперед выскочил.....

- Как отчего? Место водяное такое. Здесь везде болото. Так в воду икладут. Я видел сам... много раз..

(Ни одного разу я не видал, да и на Волковом никогда не был, а толькослышал, как рассказывали.)

- Неужели тебе все равно, умирать-то?

- Да зачем я помру? - отвечала она, как бы защищаясь

- Когда-нибудь да умрешь же, и так же точно умрешь, как давешняяпокойница. Это была... тоже девушка одна... В чахотке померла

- Девка в больнице бы померла... (Она уж об этом знает, подумал я, - исказала: девка, а не девушка.....

- Видишь, Лиза, - я про себя скажу! Была бы у меня семья с детства, нетакой бы я был, как теперь. Я об этом часто думаю. Ведь как бы ни было всемье худо - все отец с матерью, а не враги, не чужие. Хоть в год разлюбовь тебе выкажут. Все-таки ты знаешь, что ты у себя. Я вот без семьивырос; оттого, верно, такой и вышел... бесчувственный

Я выждал опять

"Пожалуй, и не понимает, - думал я, - да и смешно - мораль"

- Если б я был отец и была б у меня своя дочь, я бы, кажется, дочьбольше, чем сыновей, любил, право, - начал я сбоку, точно не об том, чтобразвлечь ее.....

ли ты, что вот я, как только давеча очнулся, мне тотчас и гадко стало бытьздесь с тобой! Только в пьяном виде ведь и можно сюда попасть. А будь ты вдругом месте, живи, как добрые люди живут, так я, может быть, не то чтоволочился б за тобой, а просто влюбился б в тебя, рад бы взгляду былтвоему, не то что слову; у ворот бы тебя подстерегал, на коленках бы передтобой выстаивал; как на невесту б свою на тебя смотрел, да еще за честьпочитал. Подумать про тебя что-нибудь нечистое не осмелился бы. А здесь яведь знаю, что я только свистни, и ты, хочешь не хочешь, иди за мной, и ужне я с твоей волей спрашиваюсь, а ты с моей.....