Школьная библиотека

Рассеянно пробегая глазами газетный лист, я встретил фамилию - Коновалови, заинтересованный ею, прочитал следующее:

"Вчера ночью, в 3-й камере местного тюремного замка, повесился наотдушине печи мещанин города Мурома Александр Иванович Коновалов, 40 лет

Самоубийца был арестован в Пскове за бродяжничество и пересылался этапнымпорядком на родину. По отзыву тюремного начальства, это был человек всегдатихий, молчаливый и задумчивый. Причиной, побудившей Коновалова ксамоубийству, как заключил тюремный доктор, следует считать меланхолию".....

разогорчена, потому что ты свинья - уехал, со мной не простился. Но все женичего я от тебя, кроме хорошего, не видела: ты был один еще первый такой, ия про это не забуду. Нельзя ли постараться, Саша, о моей выключке. Тебедевицы говорили, что я убегу от тебя, если буду выключена; но это все вздори чистая неправда. Если бы ты только сжалился надо мной, то я после выключкистала бы с тобой, как собака твоя. Тебе ведь легко это сделать, а мне оченьтрудно. Когда ты был у меня, я плакала, что принуждена так жить, хотя я тебеэтого не сказала. До свиданья.....

совестливее. А я очень простой... Женщины это хорошо во мне понимают видят, что не обижу, не насмеюсь над ней. Женщина - она согрешит и ничеготак не боится, как смеха, издевки над ней. Они стыдливее против нас. Мы своевозьмем и хоть на базар пойдем рассказывать, хвастаться станем - вот, мол,как мы одну дуру провели!.. А женщине некуда идти, ей греха в удаль никто неставит. Они, брат, даже самые потерянные, и те стыда больше нас имеют.

Я слушал его и думал: "Неужели этот человек верен сам себе, говоря всеэти не подобающие ему речи?"

А он, задумчиво уставив на меня свои детски ясные глаза, все болееудивлял меня своими речами.....

Как бы это сказать? Этакой искорки в душе нет... силы, что ли? Ну, нет вомне одной штуки - и все тут! Понял? Вот я живу и эту штуку ищу и тоскую поней, а что она такое есть - это мне неизвестно...

Он, держась рукой за голову, смотрел на меня, и на лице его отразиласьработа мысли, ищущей для себя формы.

- Ну, и что же дальше? - допытывался я.

- Дальше?.. Не могу я тебе рассказать... Но думаю так, что ежели быкакой-нибудь сочинитель присмотрелся ко мне,- мог бы он объяснить мне моюжизнь, а? Ты как думаешь?

Я думал, что и сам в состоянии объяснить ему его жизнь, и сразу жепринялся за это, на мой взгляд, легкое и ясное дело.....

Разину. Казалось, что какие-то узы крови, неразрывные, не остывшие за тристолетия, до сей поры связывают этого босяка со Стенькой и босяк со всейсилой живого, крепкого тела, со всей страстью тоскующего без "точки" духачувствует боль и гнев пойманного триста лет тому назад вольного сокола.

- Да читай, Христа ради!

Я читал, возбужденный и взволнованный, чувствуя, как бьется мое сердце, ивместе с Коноваловым переживая Стенькину тоску. И вот мы дошли до пыток.

Коновалов скрипел зубами, и его голубые глаза сверкали, как угли.....

собою землю... Потом постепенно голубое небо как бы притягивало нас к себе,мы утрачивали чувство бытия и, как бы отрываясь от земли, точно плавали впустыне небес, находясь в полудремотном, созерцательном состоянии и стараясьне разрушать его ни словом, ни движением.

Так лежали мы по нескольку часов кряду и возвращались домой к работедуховно и телесно обновленные и освеженные.

Коновалов любил природу глубокой, бессловесной любовью, и всегда, в полеили на реке, весь проникался каким-то миролюбиво-ласковым настроением, ещеболее увеличивавшим его сходство с ребенком.....

- Пусти! Не тяни меня, дай отвести душу. Прощай, Сашка! Прощай... следовала довольно нецензурная брань.

Подойдя ближе к окну, я увидел Капитолину. Наклонившись вниз, упираясьруками в панель, она старалась заглянуть внутрь пекарни, и ее растрепанныеволосы рассыпались по плечам и груди. Беленький платок был сбит в сторону,грудь лифа разорвана. Капитолина была пьяна и качалась из стороны в сторону,икая, ругаясь, истерично взвизгивая, дрожащая, растрепанная, с красным,пьяным, облитым слезами лицом...

Над ней согнулась высокая фигура мужчины, и он, упираясь одной рукой ей вплечо, а другой в стену дома, все рычал:

- П'д°-ем!.....

рассеять его настроение и заговорил о могучей силе привычки и о всем прочем,что в этом случае было уместно. Коновалов упорно молчал, глядя в пол.

- Нет, это что-о! Не в том сила! А просто я есть заразный человек... Недоля мне жить на свете... Ядовитый дух от меня исходит. Как я близко кчеловеку подойду, так сейчас он от меня и заражается. И для всякого я могу ссобой принести только горе... Ведь ежели подумать - кому я всей моей жизньюудовольствие принес? Никому! А тоже, со многими людьми имел дело... Тлеющийя человек...

- Это чепуха!.....

.....

лбу и кудри на голове.

- А это, видишь ты... история одна была. Думал было я пробраться втроем стоварищами через румынскую границу, посмотреть хотели, как там, в Румынии

Ну, вот и отправились из Кагула - местечко этакое есть в Бессарабии, околосамой границы. Ночью, конечно, потихоньку идем себе. Вдруг: стой! Кордонтаможенный, прямо на него налезли. Ну - бежать! Тут меня один солдатик исъездил по башке. Не больно важно ударил, а все-таки с месяц я провалялся вгоспитале. И какая ведь история! Солдат-то земляком оказался! Наш,муромский!.....