Школьная библиотека

Петербургская поэма

ГЛАВА I

Было без малого восемь часов утра, когда титулярный советник ЯковПетрович Голядкин очнулся после долгого сна, зевнул, потянулся и открыл,наконец, совершенно глаза свои. Минуты с две, впрочем, лежал он неподвижнона своей постели, как человек не вполне еще уверенный, проснулся ли он, илиеще спит, наяву ли и в действительности ли все, что около него теперьсовершается, или - продолжение его беспорядочных сонных грез. Вскоре,однакож, чувства господина Голядкина стали яснее и отчетливее приниматьсвои привычные, обыденные впечатления.....

да где-нибудь потаскаться, вот это их дело. Сказал бы им всем кое-что, дауж только..." Господин Голядкин не докончил и обмер. Бойкая пара казанскихлошадок, весьма знакомая господину Голядкину, запряженных в щегольскиедрожки, быстро обгоняла с правой стороны его экипаж. Господин, сидевший надрожках, нечаянно увидев лицо господина Голядкина, довольно неосторожновысунувшего свою голову из окошка кареты, тоже, по-видимому крайне былизумлен такой неожиданной встречей и, нагнувшись сколько мог, с величайшимлюбопытством и участием стал заглядывать в тот угол кареты, куда герой нашпоспешил было спрятаться.....

Крестьяна Ивановича, - я, Крестьян Иванович, люблю спокойствие, а несветский шум. Там у них, я говорю, в большом свете, Крестьян Иванович,нужно уметь паркеты лощить сапогами...(тут господин Голядкин немногопришаркнул по полу ножкой), там это спрашивают-с, и каламбур тожеспрашивают... комплимент раздушенный нужно уметь составлять-с... вот чтотам спрашивают. А я этому не учился, Крестьян Иванович, - хитростям этимвсем я не учился; некогда было. Я человек простой, незатейливый, и блесканаружного нет во мне. В этом, Крестьян Иванович, я полагаю оружие; я кладуего, говоря в этом смысле.....

прищурясь, посмотрел на Крестьяна Ивановича...

- Гм... Так это сказал...

- Сказал, Крестьян Иванович, сказал, да тут же и взглянул на АндреяФилипповича, на дядю-то нашего не'щечка, Владимира Семеновича. Да что мне,Крестьян Иванович, что он асессором сделан? Мне-то что тут? Да женитьсяхочет, когда еще молоко, с позволения сказать, на губах не обсохло

Так-таки и сказал. Дескать, говорю, Владимир Семенович! Я теперь всесказал; позвольте же мне удалиться.

- Гм...

- Да, Крестьян Иванович, позвольте же мне теперь, говорю, удалиться

Да тут, чтоб уж разом двух воробьев одним камнем убить, - как срезалмолодца-то на бабушках, - и обращаюсь к Кларе Олсуфьевне (дело-то былотретьего дня у Олсуфья Ивановича), - а она только что романс пропелачувствительный, - говорю, дескать, "чувствительно пропеть вы романсизволили, да только слушают-то вас не от чистого сердца".....

Он обернулся и увидел пред собою своих сослуживцев-товарищей, техсамых, с которыми встретился утром на Литейной, - ребят еще весьма молодыхи по летам и по чину. Герой наш был с ними ни то ни се, ни в дружбе, ни воткрытой вражде. Разумеется, соблюдалось приличие с обеих сторон;дальнейшего же сближения не было, да и быть не могло. Встреча в настоящеевремя была крайне неприятна господину Голядкину. Он немного поморщился и наминуту смешался.

- Яков Петрович, Яков Петрович! - защебетали оба регистратора, - выздесь? по какому...

- А! это вы, господа! - перебил поспешно господин Голядкин, немногосконфузясь и скандализируясь изумлением чиновников и вместе с темкороткостию их обращения, но, впрочем, делая развязного и молодца поневоле

- Дезертировали, господа, хе-хе-хе!.....

Господин Голядкин остался один. В глазах у него потемнело. Он сбился совсеми стоял теперь в каком-то бестолковом раздумье, как будто припоминая окаком-то тоже крайне бестолковом обстоятельстве, весьма недавнослучившемся. "Эх, эх!" - прошептал он, улыбаясь с натуги. Между тем налестнице, внизу, послышались голоса и шаги, вероятно новых гостей,приглашенных Олсуфием Ивановичем. Господин Голядкин отчасти опомнился,поскорее поднял повыше свой енотовый воротник, прикрылся им по возможностии стал, ковыляя, семеня, торопясь и спотыкаясь, сходить с лестницы

Чувствовал он в себе какое-то ослабление и онемение.....

чин и фамилию, - кавалеров, глубоко проникнутых чувством изящного, чувствомсобственного достоинства; кавалеров, говорящих большею частию нафранцузском языке с дамами, а если на русском, то выражениями самоговысокого тона, комплиментами и глубокими фразами, - кавалеров, разве тольков трубочной позволяющих себе некоторые любезные отступления от языкавысшего тона, некоторые фразы дружеской и любезной короткости, вроде таких,например: "что, дескать, ты, такой-сякой, Петька, славно польку откалывал",или: "что, дескать, ты, такой-сякой, Вася, пришпандорил-таки свою дамочку,как хотел".....

нему какой-то офицер, высокий и красивый малый, пред которым господинГолядкин почувствовал себя настоящей букашкой.

- Эти два стула, поручик, назначены: один для Клары Олсуфьевны, адругой для танцующей здесь же княжны Чевчехановой; я их, поручик, теперьдля них берегу, - задыхаясь, проговорил господин Голядкин, обращаяумоляющий взор на господина поручика. Поручик молча и с убийственнойулыбкой отворотился. Осекшись в одном месте, герой наш попробовал былопопытать счастье где-нибудь с другой стороны и обратился прямо к одномуважному советнику, с значительным крестом на шее.....

своим обыкновенным мелким и частым шажком, спеша добежать как можно скореев свою Шестилавочную улицу, в свой четвертый этаж, к себе на квартиру.

Хотя снег, дождь и все то, чему даже имени не бывает, когдаразыграется вьюга и хмара под петербургским ноябрьским небом, разом, вдругатаковали и без того убитого несчастиями господина Голядкина, не давая емуни малейшей пощады и отдыха, пронимая его до костей, залепляя глаза,продувая со всех сторон, сбивая с пути и с последнего толка, хоть все эторазом опрокинулось на господина Голядкина, как бы нарочно сообщась исогласясь со всеми врагами его отработать ему денек, вечерок и ночку наславу, - несмотря на все это, господин Голядкин остался почтинечувствителен к этому последнему доказательству гонения судьбы: так сильнопотрясло и поразило его все происшедшее с ним несколько минут назад угосподина статского советника Берендеева! Если б теперь посторонний,неинтересованный какой-нибудь наблюдатель взглянул бы так себе, сбоку, натоскливую побежку господина Голядкина, то и тот бы разом проникнулся всемстрашным ужасом его бедствий и непременно сказал бы, что господин Голядкинглядит теперь так, как будто сам от себя куда-то спрятаться хочет, какбудто сам от себя убежать куда-нибудь хочет.....

путь по Фонтанке, перешел Аничков мост, миновал часть Невского и теперьстоит на повороте в Литейную. Господин Голядкин поворотил в Литейную

Положение его в это мгновение походило на положение человека, стоящего надстрашной стремниной, когда земля под ним обрывается, уж покачнулась, уждвинулась, в последний раз колышется, падает, увлекает его в бездну, амежду тем у несчастного нет ни силы, ни твердости духа отскочить назад,отвесть свои глаза от зияющей пропасти; бездна тянет его, и он прыгает,наконец, в нее сам, сам ускоряя минуту своей же погибели.....