Школьная библиотека

женою

- Я не мешаю тебе? - сказал Степан Аркадьич, при виде зятя вдруг испытывая непривычное ему чувство смущения. Чтобы скрыть это смущение, ондостал только что купленную с новым способом открывания папиросницу и,понюхав кожу, достал папироску

- Нет. Тебе нужно что-нибудь? - неохотно отвечал Алексей Александрович

- Да, мне хотелось... мне нужно по... да, нужно поговорить, - сказалСтепан Аркадьич, с удивлением чувствуя непривычную робость

Чувство это было так неожиданно и странно, что Степан Аркадьич не поверил, что это был голос совести, говоривший ему, что дурно то, что онбыл намерен делать.....

дней он находился между жизнью и смертью. Когда в первый раз он был всостоянии говорить, одна Варя, жена брата, была в его комнате

- Варя!- сказал он, строго глядя на нее, - я выстрелил в себя нечаянно. И, пожалуйста, никогда не говори про это и так скажи всем. А то этослишком глупо! Не отвечая на его слова, Варя нагнулась над ним и с радостной улыбкойпосмотрела ему в лицо. Глаза были светлые, не лихорадочные, но выражениеих было строгое

- Ну, слава богу!- сказала она. - Не больно тебе? - Немного здесь. - Он указал на грудь

- Так дай я перевяжу тебе

Он, молча сжав свои широкие скулы, смотрел на нее, пока она перевязывала его.....

Степан Аркадьич устроил и это. И Левин стал говеть. Для Левина, какдля человека неверующего и вместе с тем уважающего верования других людей, присутствие и участие во всяких церковных обрядах было очень тяжело. Теперь, в том чувствительном ко всему, размягченном состоянии духа,в котором он находился, эта необходимость притворяться была Левину нетолько тяжела, но показалась совершенно невозможна. Теперь, в состояниисвоей славы, своего цветения, он должен будет или лгать, или кощунствовать. Он чувствовал себя не в состоянии делать ни того, ни другого.....

В день свадьбы Левин, по обычаю (на исполнении всех обычаев строгонастаивали княгиня и Дарья Александровна), не видал своей невесты и обедал у себя в гостинице со случайно собравшимися к нему тремя холостяками: Сергей Иванович, Катавасов, товарищ по университету, теперь профессор естественных наук, которого, встретив на улице, Левин затащил к себе, и Чириков, шафер, московский мировой судья, товарищ Левина по медвежьей охоте. Обед был очень веселый. Сергей Иванович был в самом хорошем расположении духа и забавлялся оригинальностью Катавасова.....

чески-торжественную позу рядом с женою, взял образ и, велев Левину кланяться в землю, благословил его с доброю и насмешливою улыбкой и поцеловал его троекратно; то же сделала и Дарья Александровна и тотчас же заспешила ехать и опять запуталась в предначертаниях движения экипажей

- Ну, так вот что мы сделаем: ты поезжай в нашей карете за ним, а Сергей Иванович уже если бы был так добр заехать, а потом послать

- Что же, я очень рад

- А мы сейчас с ним приедем. Вещи отправлены? - сказал Степан Аркадьич

- Отправлены, - отвечал Левин и велел Кузьме подавать одеваться

III Толпа народа, в особенности женщин, окружала освещенную для свадьбыцерковь.....

ческие руки из-под тяжелой серебряной с золотым крестом на спине ризы,перебирал что-то у аналоя

Степан Аркадьич осторожно подошел к нему, пошептал что-то и, подмигнувЛевину, зашел опять назад

Священник зажег две украшенные цветами свечи, держа их боком в левойруке, так что воск капал с них медленно, и повернулся лицом к новоневестным. Священник был тот же самый, который исповедовал Левина. Он посмотрел усталым и грустным взглядом на жениха и невесту, вздохнул и, выпростав из-под ризы правую руку, благословил ею жениха и так же, но с оттенком осторожной нежности, наложил сложенные персты на склоненную голову Кити.....

жать себя хорошо в этом положении - не быть смешным. А он не смешон, ненатянут, он видно, что тронут

- Кажется, вы ждали этого? - Почти. Она всегда его любила

- Ну, будем смотреть, кто из них прежде станет на ковер. Я советовалаКити

- Все равно, - отвечала Львова, - мы все покорные жены, это у нас впороде

- А я так нарочно первая стала с Васильем. А вы, Долли? Долли стояла подле них, слышала их, но не отвечала. Она была растрогана. Слезы стояли у ней в глазах, и она не могла бы ничего сказать, нерасплакавшись.....

И по обычной привычке русских, вместо того чтоб именно по-русски сказать то, что он хотел скрыть от слуг, заговорил по-французски

- Ты знаком с Карениной? Мы вместе путешествуем. Я к ней иду, по-французски сказал он, внимательно вглядываясь в лицо Голенищева

- А! Я и не знал (хотя он и знал), - равнодушно отвечал Голенищев. Ты давно приехал? - прибавил он

- Я? Четвертый день, -ответил Вронский, еще раз внимательно вглядываясь в лицо товарища

"Да, он порядочный человек и смотрит на дело как должно, - сказал себеВронский, поняв значение выражения лица Голенищева и перемены разговора

- Можно познакомить его с Анной, он смотрит как должно"

Вронский в эти три месяца, которые он провел с Анной за границей, сходясь с новыми людьми, всегда задавал себе вопрос о том, как это новоелицо посмотрит на его отношения к Анне, и большею частью встречал в мужчинах какое должно понимание.....

и не имела к тому никаких поводов, как потерять его любовь. Но она немогла не быть благодарна ему за его отношение к ней и не показывать, какона ценит это. Он, по ее мнению, имевший такое определенное призвание кгосударственной деятельности, в которой должен был играть видную роль, он пожертвовал честолюбием для нее, никогда не показывая ни малейшегосожаления. Он был, более чем прежде, любовно-почтителен к ней, и мысль отом, чтоб она никогда не почувствовала неловкости своего положения, нина минуту не покидала его. Он, столь мужественный человек, в отношенииее не только никогда не противоречил, но не имел своей воли и был, казалось, только занят тем, как предупредить ее желания.....

он теперь у себя на квартире в двух шагах, они послали ее к нему с своими карточками, прося позволения видеть его картины

X Художник Михайлов, как и всегда, был за работой, когда ему принесликарточки графа Вронского и Голенищева. Утро он работал в студии надбольшою картиной. Придя к себе, он рассердился на жену за то, что она неумела обойтись с хозяйкой, требовавшею денег

- Двадцать раз тебе говорил, не входи в объяснения. Ты и так дура, аначнешь по-итальянски объясняться, то выйдешь тройная дура, - сказал оней после долгого спора

- Так ты не запускай, я не виновата.....