Школьная библиотека

Он был еще худее, чем три года тому назад, когда Константин Левин видел его в последний раз. На нем был короткий сюртук. И руки и широкиекости казались еще огромнее. Волосы стали реже, те же прямые усы виселина губы, те же глаза странно и наивно смотрели на вошедшего

- А, Костя! - вдруг проговорил он, узнав брата, и глаза его засветились радостью. Но в ту же секунду он оглянулся на молодого человека исделал столь знакомое Константину судорожное движение головой и шеей,как будто галстук жал его; и совсем другое, дикое, страдальческое и жестокое выражение остановилось на его исхудалом лице

- Я писал и вам и Сергею Иванычу, что я вас не знаю и не хочу знать

Что тебе, что вам нужно? Он был совсем не такой, каким воображал его Константин.....

седку и диван! Да смотри же, ничего не переменяй в доме, но скорее женись и опять заведи то же, что было. Я тогда приеду к тебе, если твояжена будет хорошая

- Да приезжай теперь ко мне, - сказал Левин. - Как бы мы хорошо устроились! - Я бы приехал к тебе, если бы знал, что не найду Сергея Иваныча

- Ты его не найдешь. Я живу совершенно независимо от него

- Да, но, как ни говори, ты должен выбрать между мною и им, - сказалон, робко глядя в глаза брату. Эта робость тронула Константина

- Если хочешь знать всю мою исповедь в этом отношении, я скажу тебе,что в вашей ссоре с Сергеем Иванычем я не беру ни той, ни другой стороны.....

Дом был большой, старинный, и Левин, хотя жил один, но топил и занималвесь дом. Он знал, что это было глупо, знал, что это даже нехорошо ипротивно его теперешним новым планам, но дом этот был целый мир для Левина. Это был мир, в котором жили и умерли его отец и мать. Они жили тоюжизнью, которая для Левина казалась идеалом всякого совершенства и которую он мечтал возобновить с своею женой, с своею семьей

Левин едва помнил свою мать. Понятие о ней было для него священнымвоспоминанием, и будущая жена его должна была быть в его воображенииповторением того прелестного, святого идеала женщины, каким была для него мать

Любовь к женщине он не только не мог себе представить без брака, но онпрежде представлял себе семью, а потом уже ту женщину, которая даст емусемью.....

я еще больше полюбила вас, - сказала она со слезами на глазах. - Ах, какя нынче глупа! Она провела платком по лицу и стала одеваться

Уже пред самым отъездом приехал опоздавший Степан Аркадьич, с красным,веселым лицом и запахом вина и сигары

Чувствительность Анны сообщилась и Долли, и, когда она в последний разобняла золовку, она прошептала: - Помни, Анна: что ты для меня сделала, я ни когда не забуду. И помни,что я любила и всегда буду любить тебя, как лучшего друга! - Я не понимаю, за что, - проговорила Анна, целуя ее и скрывая слезы

- Ты меня поняла и понимаешь.....

выражение своему лицу, в которое он жадно всматривался. И, взявшись рукой за холодный столбик, она поднялась на ступеньки и быстро вошла в сени вагона. Но в этих маленьких сенях она остановилась, обдумывая в своемвоображении то, что было. Не вспоминая ни своих, ни его слов, оначувством поняла, что этот минутный разговор страшно сблизил их; и онабыла испугана и счастлива этим. Постояв несколько секунд, она вошла ввагон и села на свое место. То волшебное напряженное состояние, котороеее мучало сначала, не только возобновилось, но усилилось и дошло до того, что она боялась, что всякую минуту порвется в ней что-то слишком натянутое.....

должна опуститься до действительности, чтобы наслаждаться им таким, каков он был. Но и такой, каков он был, он был прелестен с своими белокурыми кудрями, голубыми глазами и полными стройными ножками в туго натянутых чулках. Анна испытывала почти физическое наслаждение в ощущенииего близости и ласки и нравственное успокоение, когда встречала егопростодушный, доверчивый и любящий взгляд и слушала его наивные вопросы

Анна достала подарки, которые посылали дети Долли, и рассказала сыну,какая в Москве есть девочка Таня и как Таня эта умеет читать и учит дажедругих детей

- Что же, я хуже ее? - спросил Сережа

- Для меня лучше всех на свете

- Я это знаю, - сказал Сережа, улыбаясь

Еще Анна не успела напиться кофе, как доложили про графиню Лидию Ивановну.....

новых школ поэзии и музыки, которые все были у него распределены с оченьясною последовательностью

- Ну, и бог с тобой, - сказала она у двери кабинета, где уже были приготовлены ему абажур на свече и графин воды у кресла. - А я напишу вМоскву

Он пожал ей руку и опять поцеловал ее

"Все-таки он хороший человек, правдивый, добрый и замечательный в своей сфере, - говорила себе Анна, вернувшись к себе, как будто защищая егопред кем-то, кто обвинял его и говорил, что его нельзя любить. - Но чтоэто уши у него так странно выдаются! Или он обстригся?" Ровно в двенадцать, когда Анна еще сидела за письменным столом, дописывая письмо к Долли, послышались ровные шаги в туфлях, и Алексей Александрович, вымытый, причесанный, с книгою под мышкой, подошел к ней

- Пора, пора, - сказал он, особенно улыбаясь, и прошел в спальню

"И какое право имел он так смотреть на него?" - подумала Анна, вспоминая взгляд Вронского на Алексея Александровича

Раздевшись, она вошла в спальню, но на лице ее не только не было тогооживления, которое в бытность ее в Москве так и брызгало из ее глаз иулыбки: напротив, теперь огонь казался потушенным в ней или где-то далеко припрятанным

XXXIV Уезжая из Петербурга, Вронский оставил свою большую квартиру на Морской приятелю и любимому товарищу Петрицкому

Петрицкий был молодой поручик, не особенно знатный и не только не богатый, но кругом в долгах, к вечеру всегда пьяный и часто за разные исмешные и грязные истории попадавший на гауптвахту, но любимый и товарищами и начальством.....

рыбий жир, потом железо, потом лапис, но так как ни то, ни другое, нитретье не помогало и так как он советовал от весны уехать за границу, топриглашен был знаменитый доктор. Знаменитый доктор, не старый еще,весьма красивый мужчина, потребовал осмотра больной. Он с особенным удовольствием, казалось, настаивал на том, что девичья стыдливость естьтолько остаток варварства и что нет ничего естественнее, как то, чтобеще не старый мужчина ощупывал молодую обнаженную девушку. Он находилэто естественным, потому что делал это каждый день и при этом ничего нечувствовал и не думал, как ему казалось, дурного, и поэтому стыдливостьв девушке он считал не только остатком варварства, но и оскорблением себе

Надо было покориться, так как, несмотря на то, что все доктора училисьв одной школе, по одним и тем же книгам, знали одну науку, и несмотря нато, что некоторые говорили, что этот знаменитый доктор был дурной доктор, в доме княгини и в ее кругу было признано почему-то, что этот знаменитый доктор один знает что-то особенное и один может спасти Кити

После внимательного осмотра и постукиванья растерянной и ошеломленной отстыда больной знаменитый доктор, старательно вымыв свои руки, стоял вгостиной и говорил с князем Князь хмурился, покашливая, слушая доктора

Он, как поживший, не глупый и не больной человек, не верил в медицину ив душе злился на всю эту комедию, тем более что едва ли не он один вполне понимал причину болезни Кити.....

проницательным. Когда ее взгляд встретился теперь с его голубыми, добрыми глазами, пристально смотревшими на нее, ей казалось, что он насквозьвидит ее и понимает все то нехорошее, что в ней делается. Она, краснея,потянулась к нему, ожидая поцелуя, но он только потрепал ее по волосам ипроговорил: - Эти глупые шиньоны! До настоящей дочери и не доберешься, а ласкаешьволосы дохлых баб. Ну что, Долинька, - обратился он к старшей дочери, твой козырь что поделывает? - Ничего, папа, - отвечала Долли, понимая, что речь идет о муже. - Всеездит, я его почти не вижу, - не могла она не прибавить с насмешливоюулыбкой

- Что ж, он не уехал еще в деревню лес продавать?, - Нет, все собирается

- Вот как!- проговорил князь.....

я сама. Ты не можешь себе представить, какие у меня гадкие мысли обовсем

- Да какие же могут быть у тебя гадкие мысли? - спросила Долли, улыбаясь

- Самые, самые гадкие и грубые; не могу тебе сказать. Это не тоска, нескука, а гораздо хуже. Как будто все, что было хорошего во мне, всеспряталось, а осталось одно самое гадкое. Ну, как тебе сказать? - продолжала она, видя недоуменье в глазах сестры. - Папа сейчас мне началговорить... мне кажется, он думает только, что мне нужно выйти замуж

Мама везет меня на бал: мне кажется, что она только затем везет меня,чтобы поскорее выдать замуж и избавиться от меня.....